При оформлении кредита Сохранная казна взимала комиссию в размере 1,5 % от выдаваемой суммы. Поэтому доход Чичикова составил бы 77 815 руб. Поскольку, как отмечалось выше, события происходят в начале 1830-х годов, при долгосрочном кредите в 37 лет с заемщика не взимался вычет в пользу инвалидов в размере 5 %. (Эта норма была введена с 1 января 1830 года.) Очевидно, что Чичиков постарался бы взять именно такой кредит, с самым большим сроком до погашения. Отметим, что к этому же второму классу относилась и Нижегородская губерния, где находилось имение Кистенево, в котором Пушкин владел 200 крепостными. Он тоже получил за своих заложенных крестьян по 200 руб. за душу. Предполагаемый кредит Чичикова примерно в два раза больше, чем реальный кредит, который Пушкин получил в Сохранной казне[63].

Точную оценку расходов Чичикова дать сложно: не хватает данных о структуре покупок. У Коробочки куплено 18 душ за 15 руб. (правда, пришлось подарить ей гербовую бумагу ценой в 1 рубль), у Плюшкина – 78 беглых крестьян куплено по 32 коп. за душу и 124 мертвые души получено бесплатно, всего 202 души. Манилов души подарил, но их число не приведено, нет и числа душ, купленных у Собакевича, известна лишь их цена – 2 руб. 50 коп. за душу.

От общей величины в 395 душ на долю Манилова и Собакевича приходится 175 душ (395–202 – 18 = 175). Данных о различиях в смертности в двух поместьях, конечно, нет, но все же можно предположить, что у крепкого хозяина Собакевича умирает меньше крестьян, чему у мечтателя Манилова. Думается, можно предположить, что на долю Манилова приходится 100 душ, а на долю Собакевича – 75. Тогда Чичиков заплатил Собакевичу 187 руб. 50 коп. Отметим, что Собакевич потребовал у Чичикова задаток – 25 руб. Это около 13 % от суммы сделки – нормальная для делового оборота величина.

Общие издержки Чичикова по покупке мертвых душ составили 228 руб. 46 коп. (16 руб. Коробочке + 24 руб. 96 коп. Плюшкину + 187 руб. 50 коп. Собакевичу). Средняя цена – около 58 коп.

Отдельной статьей расходов при купле-продаже были затраты на регистрацию сделок. Для записей должна была использоваться гербовая бумага. Ее цена определялась уже упоминавшимся указом от 24 ноября 1821 года и зависела от суммы регистрируемой сделки. Независимо от того, что Чичиков на самом деле платил помещикам, в бумагах должна была фигурировать какая-то нормальная цена. Минимальная цена крепостных душ фиксировалась тем же указом и зависела от того, к какому классу относилась губерния, в которой совершалась покупка. Логично предположить, что в документах Чичиков и его контрагенты указывали минимально допустимые цены крепостных душ. Выше показано, что речь шла о Пскове, следовательно, цена, указанная в купчих крепостях за каждую душу, была 250 руб. Официальная сумма сделки – 98 750 руб. (395 душ x 250 руб.)

Теперь можно определить цену использованной для регистрации гербовой бумаги. Всего было четыре сделки, их величины составляли: с Маниловым – 25 000 руб. (100 x 250), с Коробочкой – 4 500 руб. (18 x 250), с Собакевичем – 18 750 руб. (75 x 250), с Плюшкиным – 50 500 руб. (202 x 250). Манилов взял издержки на себя. Цены гербовых листов зависели от величины регистрируемых сделок. Гербовый лист для записи сделки с Коробочкой стоил 5 руб., с Собакевичем – 40 руб., с Плюшкиным – 120 руб. Итого: 165 руб.

Пошлина за покупки должна была составить половину процента от 98 750 руб., то есть 493 руб. 75 коп. Но председатель судебной палаты приказал записать на Чичикова только половину, следовательно, Чичиков заплатил только 246 руб. 87,5 коп. Таким образом, издержки, связанные с регистрацией, составили около 412 руб. (165 + 247), а с учетом взятки – 437 руб. Это даже больше, чем ушло на сами покупки.