Ох, печальная судьба. 

Хотя именно мне она не грозит. Я ведь только и занимаюсь что уроками — сомнительный трофей для искушенного темного мага, правда? 

Наверное, потому я в конце концов расслабилась а позже и прониклась Индиго. Он один из немногих меня не избегал, не ревновал меня к вниманию папы и умел рассказывать мне интересные истории. А еще он делился со мной тем, что повидал в многочисленных путешествиях, и талантливо писал музыку.

В общем, я решила начать тренировать свои женские чары с него. Вряд ли Индиго относился ко мне сильно иначе, чем другие мужчины.  

Немного распалю его, немного раззадорю, глядишь, и выясню, что значили все те странные взгляды на приеме.

***

Стоял знойный вечер, небо полыхало лилово-рыжим, а мы с Индиго уселись в соседних креслах на крытой белоснежной террасе.

Я так и этак решала, как спросить его, а потом выдала в лоб:

— Скажи, я красивая? 

Индиго взглянул с интересом, а меня точно изумрудным огнем обожгло.

— Да, Астра, очень! Ты богиня и очень хороша собой.

Хороша только, как богиня, значит... хм... что-то здесь нечисто. Мое сердце билось часто-часто, я сама не заметила, как разволновалась.

— Это благодаря папе...

Индиго неожиданно взял мое лицо за подбородок и слегка его приподнял, будто старался разглядеть меня получше.

— Нет. Это твоя собственная внутренняя красота. 

От его ладони волнами расходилось волнующее тепло. Раньше меня никто не трогал так... остро. По-взрослому.

Интересно, другие мужчины на приеме тоже этого хотели?

— Спасибо...

Индиго убрал руку, а кожа на моем подбородке горела, будто его пальцы оставили на ней ожог. 

Я перевела взгляд на лицо Индиго... м-да, кто там решил никогда ему не поддаваться? 

Чувственные, порочно изогнутые губы манили потрогать их. Провести по изгибам подушечками пальцев. Они, правда, такие упругие и мягкие, как кажутся?

Я затаила дыхание и вдруг обмерла. Индиго же сейчас поймет, как колотится мое сердце! Услышит... или заметит по моей ауре... 

В ушах шумело. Я рассеянно уставилась на расшитые золотом носки своих туфель.

Индиго смотрел на меня немигающим взглядом.

— Почему ты спрашиваешь, Астра? Двоюродные плохо тебя приняли?

— Нет, они хорошо меня приняли. Слушай, Инди, я срочно хочу поплавать, пока солнце не село... Извини меня, — я вскочила на ноги и почти бегом бросилась с террасы, не оборачиваясь.

Плевать, что он там подумает... хотя что он подумает... он все понял... увидел, как я загляделась на его губы и...

А что «и»?

Зачем я ему такая неискушенная? Любая эльфийка в любви знает больше меня.

Да и вот еще: жрецы и жрицы Сантоса, когда кого-то обнимают и целуют, сразу видят и чувствуют их сокровенные фантазии. 

А я ничего не вижу. Совсем ничего, хотя я почти никого и не целовала. Может, я поэтому и не вижу?

Мое сердце трепыхалось, как безумное, а щеки горели.

Стыдно... ужасно стыдно...

Самое разумное притвориться, что ничего не было, так? Ну, посмотрела я на губы Индиго, так они же красивые. Как изящная чашка, или мундштук, или... Ой. Как просто какой-то предмет искусства.

Я побежала по саду, задевая склонившиеся к дорожкам пышные цветы и большие листья, выскочила на пляж и забежала в волны. Море меня точно не осудит. 

Нет, в самом моем интересе к мужчине ничего плохого нет. Стыдно, что я для Индиго совсем не роковая красавица, а наверняка лишь маленькая дурочка.

И все мои желания ему понятны и... смешны. Я ведусь на него, как и тысячи других женщин.

А все равно. Я могу сколько угодно лежать тут, раскинув руки-ноги, покачиваясь на волнах, но не видеться больше с Индиго — нереально.