– Вы куда?

– Сходим к этому новенькому, – сказал Дэнни. – К Марку Петри.

– Ага, – добавил Ральфи. – Посмотрим его железную дорогу.

Дэнни метнул на брата свирепый взгляд, но отец ничего не заметил.

– Ну, давайте поскорее, – равнодушно сказал он.

На улице солнце уже зашло, но небо было еще светлым. На заднем дворе Дэнни сказал:

– Ух, ты у меня дождешься.

– А я расскажу, – выпалил младший брат. – Расскажу, зачем ты туда пошел.

– Ябеда, – безнадежно сказал Дэнни.

За их домом в лес уходила протоптанная тропа. Дом Гликов стоял на Брок-стрит, а дом Марка Петри – на юге Джойнтнер-авеню. Тропа срезала путь, что очень важно, если вам двенадцать и девять лет и нужно поскорее вернуться домой. Сухие иглы и шишки хрустели у них под ногами. Где-то в лесной чаще пела птица, вокруг поскрипывали кузнечики.

Дэнни зря сказал брату, что у Марка Петри есть целая коллекция пластмассовых монстров «Авроры» – оборотни, Дракула, Франкенштейн, Безумный Доктор и даже Замок с привидениями. Их матери очень не понравился бы его интерес к этому, а братец сразу же стал угрожать, что расскажет ей. Маленькая вонючка.

– Ты вонючка, – сказал Дэнни. – Ты это знаешь?

– Знаю, – гордо отозвался Ральфи. – А что это такое?

– Это когда ты весь зеленый и скользкий, как лягушка, – заключил Дэнни.

– Сам такой.

Они вышли на берег Лиственного ручья, тихо журчавшего по гравию. В двух милях к востоку он вливался в Таггарт-Стрим, а потом вместе с ним – в Ройял-Ривер.

Дэнни перепрыгнул на другой берег по камням.

– А я тебя сейчас толкну! – крикнул Ральфи где-то сзади.

– А я после толкну тебя в зыбучий песок, вонючка!

– Нет здесь никакого зыбучего песка, – неуверенно заявил Ральфи, стараясь, однако, держаться ближе к брату.

– Да? – критически спросил Дэнни. – Только недавно здесь за тянуло одного парня. Я слышал, как это говорили те, кто его вытаскивал.

– Правда? – Глаза Ральфи расширились.

– Ну, – ответил Дэнни. – Он кричал-кричал, а потом песок попал в рот, и все. Уууу-ххх.

– Ой, – прошептал Ральфи. Было уже совсем темно, и в лесу кишели смутные тени. – Пошли скорее.

Они выбрались наверх, оскальзываясь в сухой хвое.

Дэнни действительно слышал в магазине разговор про мальчика десяти лет по имени Джорри Кингфилд. Может, он и попал в зыбучий песок, но никто его не нашел. Он просто исчез в болотах шесть лет назад. Одни думали, что это зыбучий песок, другие – что его убил извращенец. Тогда все боялись извращенцев.

– Они говорят, что его дух все еще бродит здесь, – нагонял Дэнни страху, не упоминая, что от этого места до болота больше трех миль.

– Не надо, Дэнни, – прошептал Ральфи. – Здесь темно.

Лес вокруг таинственно шептался. Птицы умолкли. Где-то хрустнула ветка. Небо почти совсем почернело.

– И вот, – продолжал Дэнни зловеще, – когда какой-нибудь малыш идет через лес, он вдруг появляется между деревьями, и лицо у него распухшее и все в песке…

– Дэнни, ну не надо!

Голос брата стал по-настоящему испуганным, и Дэнни замолчал. Он и сам почти испугался. Вокруг было так темно, и действительно казалось, что между деревьями кто-то прячется, крадется за ними…

Слева хрустнул еще один сучок.

Дэнни вдруг пожалел, что они не пошли по дороге.

Еще хруст.

– Дэнни, я боюсь, – прошептал Ральфи.

– Не глупи, – сказал Дэнни. – Пошли.

Они ускорили шаг. Дэнни уверял себя, что не слышал никакого хруста. Ничего, кроме их шагов. Руки его были холодными, в висках стучала кровь. Еще две сотни шагов, и они выйдут на Джойнтнер-авеню. А назад пойдут по дороге, чтобы эта маленькая вонючка не боялась. Вот сейчас увидим городские огни, сейчас… шаг… другой… третий.