Прибыв в Ракетный исследовательский центр СС, в котором Шернер работал после того, как более 600 англо-американских «летающих крепостей» буквально стерли с лица земли большинство лабораторий, жилых помещений и стартовых площадок центра в Пенемюнде[17], барон фон Браун буквально ворвался в его коттедж.

– У меня ужасно мало времени, доктор Шернер, – начал он без всякого вступления, – а поговорить нам следует основательно. О чем говорит вам вся эта ваша полумистическая канцеляристика? – до оскорбительности небрежно захватил он несколько листиков, которые главный дисколетчик рейха тотчас же вырвал у него.

– Она свидетельствует, барон фон Браун, о том, что в принципе я был на верном пути. – Шернер медленно поднялся из-за стола и остановился так, чтобы во второй раз Браун не смог прорваться к его бумагам. Теперь, пребывая в ракетном центре СС под патронатом его шефа, штурмбаннфюрера СС Эйнгеля, а главное, под личным кураторством Отто Скорцени, Шернер наконец по-настоящему почувствовал, что в действиях своих он свободен. Слишком уж навязчивым было попечительство со стороны Брауна там, в Пенемюнде, слишком уж Ракетный Барон давил на него своим авторитетом, а главное, своим невосприятием идеи создания дисколетов. – Осталось выяснить несколько принципиальных деталей.

– Каких именно? Не бойтесь, Шернер, я вам не конкурент. Как видите, я летающими дисками не увлекаюсь.

– Например, уже сейчас ясно, что фрейбургский диск принадлежит то ли к иной, довольно устаревшей модели дисколета, созданной той же цивилизацией, с которой удалось установить контакт Неземной Марии, то ли речь идет о творениях разных цивилизаций, пришедших к принципиально одинаковому решению своей транспортной проблемы.

– Понятно, в любом случае вы получили нужную вам подсказку и готовы работать над новым проектом своего «шернеролета», как его окрестил Скорцени.

– В любом случае я пришел бы к тому же решению, к которому пришли разработчики этого аппарата где-то там, в иных мирах.

– Не уверен, но допускаю. – Шернера эта фраза могла бы ранить значительно больнее, если бы он не знал, что пользуется ею Ракетный Барон довольно часто, даже оценивая свои собственные проекты.

– Придется соглашаться, – как можно тверже заявил Шернер.

«Не уверен, но допускаю», – ему уже не раз приходилось выслушивать эту присказку барона, однако всякий раз она на какое-то время выбивала его из рабочего ритма, вот почему Шернер так опасался ее и вот почему так избегал встреч с самим Брауном. Было в этом человеке что-то такое, что после каждой встречи с ним заставляло Шернера вспоминать все, что он знал об энергетическом вампиризме. Вспоминать-то он вспоминал, однако противостоять брауновскому вампиризму так и не научился.

– Поймите, Шернер, я не возражаю против разработки проекта дисколета, мало того, я считаю его очень перспективным. Но вы сами могли убедиться, как трудно его финансировать. Неминуемо возникает дилемма: ракеты или дисколеты? Но индустрия дисколетов – это в будущем, довольно далеком будущем, а ракеты Германии нужны сейчас, уже завтра, в огромном количестве, причем такие, которые бы достигали Лондона, Москвы и Нью-Йорка. С такой постановкой проблемы вы согласны?

– В принципе согласен, однако наука не может…

– Никаких «однако», Шернер! Будем считать, что мы уже пришли к единодушию. Вы сворачиваете проект своего «шернеролета» и продолжаете работать над ракетной программой, над которой уже работали.

– А если я не вернусь в эту программу?

– Но почему? Существуют интересы Германии, которые, конечно же, должны быть выше ваших собственных амбиций.