Наступает миг, когда приходит давно забытое чувство страха, осознание факта, что ты не бог, а всего лишь вор.

Вокруг него плавно вздымались обсидиановые контуры древних конструкций, черная поверхность которых была покрыта барельефными символами. На концах длинных черных игл дрожали трепетные огоньки голубой статики. В специальном углублении, рядом с проекционной полусферой, медленно вращалась сцепка из пятнадцати кристаллов, которая не трансформировалась, как в центральном за-ле, а, прихотливо изогнувшись, хранила неизменную форму.

Устав созерцать повторяющуюся на экране сцену, он встал и вышел сквозь узкий сводчатый проем на балкон.

Над Сердцем Харма разгоралась утренняя заря. Черные стены поднимались над пурпурным океаном, пенный прибой жадно облизывал скалистые берега, вверх поднимались белесые пласты стылого тумана, скрывая под собой основание острова.

За спиной Лоита раздались шаги.

– Приветствую тебя, Кварг, – он, не оборачиваясь, приложил узкую ладонь ко лбу.

– Во имя Хары… – просипел за его спиной знакомый голос. – Не скажу, что рад тебя видеть. Что за безделушку ты оставил у моей камеры?

– Я так и знал… – Верхняя губа Лоита чуть вздернулась, обнажая молодые, здоровые зубы. Он обернулся. – Тебя привело ко мне исключительно любопытство, так?

Кварг пожевал пустыми губами, что-то обдумывая, потом махнул рукой, присев на край ограждения.

– У меня скверное настроение, – честно предупредил он. – Инсекты совсем потеряли страх… – Кварг выругался на древнем языке харамминов. – На окраине Сетторена опять зашевелились их орды…

– Ты был разбит?

– Хуже. Я потерял в этом секторе два последних космических корабля.

Безволосая бровь Лоита удивленно приподнялась, собрав складками кожу над глазом.

– Тебя атаковали в пространстве? У инсектов вновь появились космические корабли?

– Да… – скрепя сердце, признал Кварг. – Думаю, им удалось привлечь на свою сторону кого-то из логриан. Я уже успел позабыть, как выглядят эти машины, думал, что не осталось ни одной, а тут целых пять, без единой выщерблины на броне. Новенькие. – Кварг поискал, куда бы сплюнуть, но не нашел подходящего объекта для своей желчи.

Лоит был неприятно удивлен его словами, хотя подобных новостей стоило ожидать.

– А что тебя привело в Сердце Харма? – нарушил его мысли вопрос Кварга. – Тоже реинкарнация?

Лоит кивнул, продолжая обдумывать новые неприятные проблемы, которые обозначил Кварг. Что ж, в любой скверной ситуации есть и своя добрая сторона. Союз инсектов и логриан зрел давно, и если он наконец реализовался, то значит, действовать нужно решительно и быстро.

– Не помню, чтобы в твоем секторе шевелились насекомые, – пробурчал Кварг, издали разглядывая статичное изображение, застывшее в проекционной полусфере. – Что это за существо ты изучаешь?

– Я смотрю запись собственной смерти, – откровенно признался Лоит. – Хочешь взглянуть?

Глаза Кварга вспыхнули жадным огнем. Ему предлагали пилюлю, способную подсластить собственные проблемы. Необычная щедрость со стороны члена Квоты. Он подозрительно покосился на Лоита, с которым они никогда не были особенно дружны.

– Ты насмехаешься?

– Нет. Смотри. – Лоит быстрыми шагами вернулся в комнату и коснулся одного из иглообразных выступов.

Изображение внутри полусферы потеряло статичность.

Лоит несколько секунд смотрел на самого себя, а потом отвернулся. На его синеватом лице застыла гримаса отвращения.

– Во имя Хары!.. – потрясенно произнес Кварг, когда запись закончилась.

Лоит посмотрел на его лицо, заметил серые пятна на щеках и понял: демонстрация собственной смерти была исключительно удачным ходом, – даром, что удовольствие получать пулю в лоб показалось ему ниже среднего, – зато эффект от воспроизведения записи оказался потрясающим. Убедить в чем-либо члена Квоты, тем более такого, как Кварг, удавалось редко, но теперь, испугавшись наглядной демонстрации, он волей или неволей станет слушать его.