Седого не по возрасту майора я увидел не сразу, наверное, потому, что роста он был небольшого и стоял позади других встречающих, наблюдая за пассажирами со стороны.

А вот ярко-рыжую копну непослушных волос я сразу выделил в толпе. Женщина была, пожалуй, на полголовы выше своего спутника, который тоже меня, как я догадался, встречал. Это был капитан в синем мундире, какие носят офицеры юстиции – прокуроры и следователи Следственного комитета.

У капитана была заметная, слегка смешная внешность. Он являлся носителем забавного носа, отдаленно напоминающего хобот слона.

О том, что с ней будет такой спутник, Лариса во время телефонного разговора меня не предупредила. Подозреваю, что она и сама об этом не знала. Капитан, видимо, решил присоединиться к ней в последний момент.

Внешне мы со старшим братом были мало похожи. Видимо, сказывалась десятилетняя разница в возрасте. Тем не менее рыжеволосая Лариса меня как-то вычислила и шагнула навстречу. Наверное, потому, что я был единственным офицером в военной форме, что прилетел этим рейсом. Трое солдат и один старший сержант среди пассажиров в счет, естественно, не шли.

Капитан, ее спутник, шагнул следом за Ларисой. И только после них из толпы встречающих вышел седой армейский майор.

– Дмитрий Алексеевич? – спросила Лариса осторожно, словно еще сомневалась.

– Капитан Довгополов, – представился я, пожал руку ей и капитану в синем мундире, который представился встречно:

– Капитан Юровских, следственный отдел Следственного управления области.

Тут же представился и майор спецназа, уже оказавшийся рядом:

– Майор Саврентьев, начальник штаба второго батальона третьей гвардейской бригады спецназа ГРУ. Майор Рапитонов просил тебя, капитан, встретить и, если будет необходимость, оказать любую помощь. И я сам, и офицеры моего батальона готовы помочь, когда потребуется.

– Да, товарищ майор, я в курсе…

Из аэропорта мы поехали на машине капитана Юровских. «Уазик» с военными номерами ехал за нами следом.

Капитан юстиции вручил мне ключи от квартиры брата и повез, как и предупредил, не устраивая экскурсии по городу, сразу туда.

Большой многоквартирный дом. Второй этаж. Видимо, в самой квартире Юровских со своей братией уже бывал, о чем говорил некоторый беспорядок в обеих комнатах и на кухне – это то, что я сразу отметил. Очевидно, следаки что-то искали. Но такая уж у них работа.

– Нашли в квартире что-нибудь? – спросил я напрямую.

Капитан весьма неуверенно пожал плечами и даже поморщился:

– Ничего интересного. Компьютер наши специалисты еще исследуют, завтра вернут, я думаю. Но там, похоже, ничего нет. Оружейный сейф тоже у нас, но это отдельная история. А что, заметно здесь наше присутствие? Я просил свою команду вести себя предельно аккуратно. Мне кажется, ребята не сильно «наследили».

– Беда в том, что мой брат был известным аккуратистом, почти больным человеком в этом жизненном вопросе, который казался ему абсолютно и безусловно важным. Евгений утверждал, что если вокруг человека порядок, то такой же порядок у него и в мыслях. Он потому не смог и с женой ужиться, что любил во всем порядок и не переносил, когда что-то лежит не на своем месте. Тем более не мог видеть что-то валяющееся. Это у него от армейской казармы идет. Он, помнится, когда ко мне приезжал, жену мою прямо изводил своей страстью к аккуратности и порядку.

– Хорошее человеческое качество, – заметил вошедший в квартиру майор Саврентьев. – И важное, на мой взгляд…

– А что, разве здесь сейчас беспорядок? – искренне удивился капитан юстиции.