– Я позвоню после обеда, – пообещал я. – А вы мне эту запись… видео с последними минутами жизни моего брата – не сможете на трубку скачать?
– Как приедете – сделаем…
– Извините, я только что вспомнила, – вмешалась Лариса. – Сразу после ограбления в салоне чем-то сильно запахло. Я не могу сейчас точно сказать, чем, но это был запах от того высокого бандита, что стрелял. Сам он ушел, а после него запах остался.
– Думайте, вспоминайте, что за запах. Может, чеснок?
– Нет, что-то не такое резкое, но тоже неприятное.
– Если вспомните – сразу сообщайте, – потребовал следователь. – Это важно.
Капитан Юровских двумя пальцами потрогал кончик носа и стремительно понесся к двери, на ходу вытаскивая ключи от машины, словно она ждала его прямо на лестничной площадке…
Никто из нас даже к окну не подошел, чтобы посмотреть, как отъезжает от дома капитан Юровских. Если бы за окном стреляли, мы бы, конечно, посмотрели вместе с майором. Просто, скорее всего, удовлетворили бы свое любопытство. В этом любопытстве профессия виновата – приказывает всегда активно реагировать на выстрелы, где бы они ни звучали. А так, без стрельбы – поехал и пусть себе едет. Нас это мало касалось. У него своя работа.
А у нас с майором Саврентьевым были заботы совсем о другом человеке. Лариса тоже жила еще воспоминаниями той опасности, которой она совсем недавно подвергалась. Для любой женщины это тяжелое переживание. Да пожалуй, и для многих мужчины тоже. И хотя постоянный возврат к таким воспоминаниям любому нормальному человеку грозит нервным срывом, заставить человека не возвращаться – невозможно. Только сам человек в состоянии свои мысли контролировать, а усилия со стороны всегда будут иметь обратные последствия и послужат только толчком к воспоминаниям.
А капитан юстиции нас всех мог интересовать только как участник розыскных мероприятий, которые нас только боком могли касаться. Конечно, они интересовали нас, как всякого нормального человека интересует вопрос восстановления справедливости и наказания виновных.
Чай, привезенный капитаном Юровских, был в самом деле не похож на те напитки, что под видом английского чая мы покупаем в магазинах. Но пить его весь остаток дня у нас желания не было. Я вообще предпочитаю потреблять минимум жидкости и приучил свой организм быстро насыщаться несколькими глотками. Майор Саврентьев, как опытный спецназовец, скорее всего, тоже. Продавщица ювелирного магазина Лариса вообще, похоже, пристрастия к чаю не питала и налила себе только половину чашки, которую осилила с трудом. После чего сказала:
– Если я вам больше не нужна, я поеду к себе. Мне еще уборку дома нужно сделать. Завтра хозяйка квартиры за оплатой приедет – мы с подругой вдвоем квартиру снимаем. Уборку по очереди делаем. Сейчас – моя очередь.
– Можете ехать. Только адрес магазина на всякий случай скажите.
Она назвала адрес, я повторил и запомнил.
Лариса ушла. До двери ее никто не проводил, да она и не просила. И это не было элементом невежливости, просто состояние духа у нас было такое подавленное, и Лариса, сама находясь в подобном же состоянии, это тонко чувствовала.