«Бездетный вечный жених» – так называла его сестра Полина, периодически предпринимавшая попытки сосватать ему своих многочисленных приятельниц помоложе. Обожавшая мужа жена, сумасшедшая мать двоих детей, безумно любившая своих учеников и свой предмет училка математики, она остро переживала за неустроенного «мальчика» Витюшу, опекаемого ею с детства. Разница в возрасте у них была приличной, он родился, когда Полине шел одиннадцатый год. После смерти родителей она и вовсе стала считать себя ответственной за его судьбу. Шведов открыто не возражал, но жил своей жизнью, может быть и непутевой, но простой и понятной: работа, отдых и необременительные связи с приятными взору и телу женщинами. Эмоционально себя не нагружая, ровно вел дела, зарабатывая деньги скорее в удовольствие, чем по необходимости. К подружкам душой не привязывался, балуя каждую в силу возможностей. И очень надеялся в таком режиме прожить до старости, когда можно будет удалиться на покой.

Эту квартиру в элитной высотке у речного вокзала Шведов приобрел по случаю. Можно даже сказать – невольно. Стоимость ее была бы неподъемной для него, но один из партнеров, разорившись, отдал ее в оплату долга по договору. Шведов посчитал, что ему повезло, – другие кредиторы не получили от того ничего. Вопрос, что делать с недвижимостью, не стоял – прежний владелец сдавал апартаменты через агентство, и Шведову оставалось лишь перезаключить договор на себя.

А теперь там убили старушку-немку. И в такую стабильную жизнь Шведова вошла досадная помеха – разбирательство с полицией, родственниками убиенной и Аленой Юрьевной Ведерниковой, которая все это допустила. Так махом, без тени сомнений, он назначил виновную в начавшихся проблемах…

Время пересадки в Москве на рейс до Самары было недолгим, Шведов подремал в кресле зала ожидания, заснул и в самолете. Разбудила его стюардесса, когда объявили посадку. Шведов бросил взгляд на часы – почти девять вечера по местному времени. Конечно, все дела откладываются на завтра, но сообщить о своем приезде Ведерниковой придется.

Багажа с собой не было, он вышел из здания аэропорта налегке и направился к стоянке – машину он оставил там, зная, что в Хельсинки пробудет не дольше недели.

– Виктор Петрович!

– Да? – оглянулся он на голос и в изумлении уставился на окликнувшую его женщину. – Что вы здесь делаете?

– Вас встречаю. Вы без машины?

– Да, – соврал он неожиданно для себя, все еще удивленно глядя на Ведерникову, смотревшую на него снизу вверх, – она была на голову ниже его.

– Вот и хорошо. Пойдемте. Мне нужно с вами поговорить до визита в полицию.

– Я сам собирался вам звонить, – Шведов покорно шел к ее машине. Проходя мимо стоянки, бросил тоскливый взгляд на свою «Тойоту», что занимала место у самой будки охранника. «Черт меня дернул! Завтра придется ехать на такси в аэропорт, чтобы забрать ее!» – подумал он, слегка притормаживая.

– Ну где вы там? Идете? – раздраженно окликнула его Ведерникова.

Шведов, еще раз мысленно чертыхнувшись, поспешил за ней.

Всю дорогу до дома он слушал женщину. Изредка вставляя вопросы, он со страхом следил за мелькающими впереди фарами автомобилей, лихо обгоняемых Ведерниковой. Она будто не замечала, что нарушает скоростной режим, да и другие правила дорожного движения. «Не разобьемся, так остановят!» – мелькнула мысль, и он невольно вскрикнул – на них надвигалась махина трейлера.

– Вы чего? – Ведерникова, резко перестроившись, сбросила скорость и посмотрела на него удивленно и встревоженно. – Вам плохо, Шведов?