- Вместо того, - улыбка змеилась по губам Истомина. – Или перед тем. Перед разговором, от которого зависит, будет ли в принципе то, ради чего ты разорилась на номера.

- А ты изменился, - пробормотала Прима. – Повзрослел.

- Помудрел, - поправил Сергей. – Я тебя слушаю, - разлил во все те же фужеры коньяк, не утруждаясь сменой посуды.

- Как ты сам, думаю, понимаешь, - балерина удобно угнездилась в кресле напротив Истомина, - танцевать мне осталось от силы лет пять.

- Три, - прервал планы на будущее Сергей.

- Не перебивай, - нахмурилась женщина, - и не хами! – помолчав несколько секунд, продолжила:

- Без тебя знаю, что дышит мне в спину пара бездарей, которым самое место в кордебалете! И допустить что одна из них займет моё место - не могу! Да и не хочу, если честно. Кто станет Примой после меня, во многом будет зависеть от ведущего танцовщика. И ты это знаешь, - Истомин кивнул и снова наполнил бокал. – А потому начнем мы с тобой, Сереженька, - подняла свой бокал, предлагая чокнуться, - с введения тебя на ведущие роли и возведения на вершину балетного Олимпа! Этот старый криворукий мудень, которому доверил партию Солора наш педик-хореограф, того и гляди шмякнет меня о сцену, - балерина брезгливо передернула плечами, - давно пора его заменить. Возражений не будет. Я уже переговорила с главным, который за что-то разобиделся на любовничка. За пять! – сделала ударение на числительном. – Лет, ты станешь танцевать все ведущие партии в спектаклях! И какая из коров окажется твоей партнершей – выбирать тебе.

- И платой за продвижение будет секс со мной, - Сергей горько усмехнулся.

- И это, - кивнула Прима. – Но не скрою, что танцевать с тобой мне тоже будет приятно, - повторила с точностью слова, однажды услышанные от другой примы другого театра: - Есть в тебе что-то притягательное. Какая-то маскулинность, противиться которой не могут многие женщины.

Истомин посмотрел на часы.

Все, что было нужно сказать и услышать, сказано и услышано.

- Раздевайся, - произнес будничным голосом, - час ночи, а у нас еще полно дел.

«Процесс ублажения» затянулся до трех ночи. Глядя на уснувшую в постели балерину, Сергей, осторожно выбравшись, стараясь не разбудить новую любовницу, вызвал такси, о прибытии которого ему сообщили буквально через пять минут.

«Хорош, жеребчик», - думала Прима, разбуженная хлопком двери. – «Нужно не дать ему возможности соскочить с крючка раньше времени» - натянула одеяло и уснула, перевернувшись на другой бок.

Завтра репетиция, а сон для женщины – это все. Это залог красоты и хорошего самочувствия.

***

Уже на следующий день после репетиции Истомин без стука вошел в гримёрку Примы:

- О следующих свиданиях договариваемся заранее. И домой я утром возвращаться больше не намерен, - усмехнулся, - как ты помнишь у меня семья и маленький ребенок.

***

- Ждем мы кого-то или нет, а дверь открывать придётся, - Сергей посмотрел на сына, которого только что уложил спать, и вышел из комнаты.

Понимая, что ребенок может проснуться, Диана последовала за ним.

- Что-то случилось, Людмила Марковна? – Сергей помогал педагогу раздеться в прихожей. – Или вы просто решили нас навестить? – усмехнулся.

- Даже не знаю, с чего начать, - Милочка растерянно переводила взгляд с брата на сестру. – Нужно поговорить. И у меня кое-что есть для вас. Думаю, для обоих.

- Я заинтригован, - Сергей повесил пальто Людмилы в шкаф, - идемте на кухню? Костик только-то уснул.

- Он снова не спит по ночам? – Милочка знала, Диана озабочена тем, что сон племянника стал недолгим и прерывистым.