Один на один, да!

Он ничего не сказал друзьям – Гоша не отпустил бы одного, а Лева хотел честной дуэли. Сейчас, окруженный толпой пятнашек, жалеет: ему тоже болельщики не помешали бы.

Первый удар попадает Леве в ухо. Лева левой рукой хватает противника за грудки, а правой с размаху бьет в лицо. Вадик не успел закрыться – похоже, здоровый фингал ему обеспечен! Он вырывается из Левиных рук, отскакивает на полметра назад.

– Хороший удар, да? – спрашивает Лева, переводя дыхание.

– С понтом дела хороший, – отвечает Вадик и резко толкает Леву в грудь.

Лева отпрыгивает и тут же падает. Подножка, подлая предательская подножка! Он пытается подняться, но кто-то из пятнашек надвигает ему на глаза шапку. Другой начинают выкручивать руку, Лева кричит от боли и неожиданности.

– Болевой приемчик, – слышит он над ухом.

– Нечестно, – сипит Лева, – мы же договаривались один на один.

– А че, пацаны, я разве договаривался? – это голос Вадика. – Я че-то не помню.

Леву тычут лицом в размокшую от талого снега землю.

– Давайте Рыжему люлей навешаем по полной программе, – предлагает кто-то.

Лева пытается вырваться, но тщетно. Слишком крепко держат, шапка по-прежнему надвинута на глаза, Лева даже не знает, с какой стороны ждать удара.

– Эй, пацан, покажи класс! – подбадривает кто-то Вадика.

– Ну че, ты вроде до крови хотел? – спрашивает тот и бьет Леву по лицу.

Через полчаса снег на школьном дворе почти закончился. Марина вытряхивает остатки снежков из растрепавшихся волос.

– Считаем, что ничья, – говорит она Гоше.

– По-моему, я победил.

– Это еще почему?

– Такая примета: если даже ты говоришь, что ничья, – значит, на самом деле я победил, – объясняет Гоша, – а если ты кричишь «я победила!» – ну, значит, ничья.

– Ну, значит, я победила! – смеется Марина.

Они поднимают с земли сумки, идут к школьным воротам – и вдруг останавливаются. Там стоит Лева. Растерзанный, перепачканный в грязи, он держит под мышкой сумку с оторванным ремнем. Из разбитой губы течет кровь.

– Ух ты! – растерянно говорит Гоша.

– Что это с тобой? – говорит Марина. – Пятнашки напали?

– Ну, не напали, – говорит Лева, – это я Вадика вызвал на дуэль, а они всей шоблой явились, ну и вот… Я хотел в школе умыться, чтобы Шурку не пугать… я не знал, что вы еще здесь.

– Погоди, – говорит Гоша, – расскажи по порядку. Какая дуэль? Из-за Ники, что ли?

– Нет, – говорит Лева, утираясь рукавом, – из-за Шурки.

Он рассказывает свою историю, и Марина чувствует, что с каждой минутой злится все больше и больше. Ну, значит, война. Как та самая, Великая война живых против мертвых. Только на этот раз – это ее, Маринина, война против Вадика и прочих пятнашек. Разбитая губа Левы и его порванная сумка были вызовом, который пятнашки бросили ей, Марине. Пусть Рыба каждый год назначает Олю старостой – но Марина-то знает, кто главный в классе. И потому любое оскорбление, нанесенное ее одноклассникам, тем более ее друзьям, – это личное оскорбление для нее, Марины.

– Ну, если они не разбежались еще, я их прямо сейчас вырублю, – говорит Гоша.

– Наверняка уже попрятались, трусы, – говорит Марина, но сама уже продумывает схему военных действий. Окружение, захват, уничтожение. Ловушки, маневры, нападения. Нет, на этот раз пятнашки не отделаются простой стычкой – она найдет способ отыграться за Леву, заставит Вадика есть грязный снег.

До первой крови? До последней кровинки!

Кулаки Марины сжимаются.

– Ничего, Левка, – говорит Гоша, – мы с ними сквитаемся.

– Точно сквитаемся, – говорит Марина, – мы обещаем!

– Клянемся! – добавляет Гоша.