— И кому же он поверит? — усмехнулась Эмилия. — Своей мачехе? Или шлюшке, с которой спит, и которую уже завтра забудет?

Мама не стала миндальничать с женщиной. Резкая пощечина рассекла воздух. Эмилия взвизгнула, схватилась рукой за левую щеку.

— Да как ты смеешь?! — закричала мачеха Сэма и собралась дать сдачи маме.

Да конечно. Ага!

Я перехватила буйную тетку. Благо рост позволял, да и брату спасибо за то, что всю юность таскал меня с собой в спортзал.

В итоге я зафиксировала дамочку так, чтобы она не дотянулась до мамы. И на всякий случай заломила ей руки за спину.

— Самуил Георгиевич! Это все странное недоразумение, и … — затараторила Скулкина, когда дверь в уборную распахнулась.

Я не торопилась выпускать ругающуюся матом мачеху Молотова. Змеюка извивалась, пыталась освободиться. Но со мной ей было трудно справится. В коем-то веке я порадовалась, что унаследовала от папы рост.

Тяжелый взгляд Сэма задержался на мне. Молотов не стал разбираться, кто здесь виноват, кто прав, и кто первым начал весь этот некрасивый скандал.

— Эмилия, Ирина, вам пора, — холодно бросил Сэм.

 Шагнул внутрь, пропустил пару плечистых парней. К моему удивлению, ни Скулкина, ни Молотова возмущаться не стали. Молча подчинились. Даже на нас с мамой не взглянули.

— Самуил Георгиевич! А как же банкет? Там артисты, и …. — подала голос Скуликна, отчаянно цепляясь за последний шанс.

Сэм бросил короткий взгляд на Всеволода. Охранник что-то коротко произнес в переговорное устройство, а через небольшой динамик, из которого еще секунду назад лилась легкая релаксирующая музыка, зазвучал весьма знакомый голос. Это был тот самый фрагмент услышанного мною диалога, когда Скулкина начала поливать меня грязью.

— Это моя «Эйфория», — жестко произнес Молотов, не вынимая рук из карманов брюк. — Здесь ничего не происходит без моего ведома.

Стоит ли уточнять, что каждый из присутствующих догадался. Ирина больше не появится ни здесь, ни в любом другом заведении, принадлежавшем Молотову. И, кажется, Скулкина сочла это очень плохим знаком.

Охрана вывела притихших женщин. Молотов теплее улыбнулся моей маме, когда в помещении мы остались втроем.

— Кассандра Юрьевна, вы сегодня обворожительны! — спокойным голосом произнес Сэм.

— Вы, Сэм, тоже ничего, — снисходительно произнесла мама. — Но тараканов здесь потравите.

Мама взмахнула рукой, обводя все помещение в целом.

— А то разбегались, паразиты, — продолжала мама свою мысль, а я старательно делала вид, что всецело поглощена мытьем рук. — А я, знаете, могу не сдержаться, передавить парочку-другую.

Молотов усмехнулся, придержал дверь для мамы, и когда я собралась последовать за ней, то преградил мне путь.

— Уборная – не лучшее место для бесед, — тактично намекнула я.

— Хочу, чтобы ты знала, Тина, — пробормотал Молотов, проигнорировав мое замечание. — Далеко не каждая женщина, с которой я спал, получала в подарок бриллианты.

— О, да, Молотов, некоторые рассчитывали получить от тебя изумруды, — усмехнулась я.

Молотов шагнул ближе. А я не стала отступать. В крови еще бурлил адреналин после «любезной» встречи с мачехой Сэма.

— Пора возвращаться в зал, Сэм, — твердо проговорила я, глядя на мужчину дерзко и открыто. — И лучше держи от меня подальше своих пассий.

Я не стала озвучивать угрозы. А Молотов в ответ сверкнул странным взглядом. И я не поняла, проникся ли мужчина моей просьбой. Но, кажется, настроение у Сэма улучшилось. И да, его широкая ладонь до конца вечера обосновалась на моей обнаженной спине.

***

15. 14

Вечер подходил к концу. Несмотря на то, что начинался прием не так уж и радужно, мне здесь понравилось.