Кобзев послушно улёгся, натянул одеяло на голову и попытался заснуть. Он понимал: Волошин сознательно успокаивает его. Готовься к неприятностям, не готовься – а уж если ты попал в руки к исламистским террористам, неприятности эти все равно произойдут в самое ближайшее время...

Так оно и случилось. Жаркое африканское солнце только-только поднималось над островом, когда в дверь каморки, где жили российские врачи, властно постучали. Оказалось, Анвар требовал к себе Егора.

Спустя минут десять Кобзев под присмотром вооруженного конвоира поднимался в застекленную башенку контрольно-диспетчерского пункта. Молодой доктор не выспался и потому даже не задал себе естественного вопроса: а почему Анвар требует к себе именно его, а не Волошина, как старшего и более опытного врача?

Внутри КДП, переоборудованный под офис, выглядел стильно: дорогая европейская мебель, роскошные восточные ковры, огромный плазменный экран, несколько компьютеров с огромными мониторами. И лишь АК-47, висевший на спинке кресла, несколько не вписывался в общий интерьер.

Сам же Анвар буквально излучал доброжелательность. Теперь ничто не напоминало в нем того «бедуинского вождя», под видом которого он минувшей ночью пытался захватить «Асклепий». Главарь террористов скорей походил на восточного принца из «Тысячи и одной ночи». На его безымянном пальце горел бриллиант размером с лесной орех. Еще несколько бриллиантов помельче подмигивали с золотого браслета на запястье. Пёструю арафатку прижимал к голове обтянутый плюшем обруч. Длинная галабея – традиционная одежда египетских мужчин, – слепила взгляд снежной белизной. Правда, черные каплевидные очки на пол-лица не позволяли собеседнику следить за выражением глаз Анвара, и это сразу насторожило эпидемиолога.

– Будем знакомиться, – на довольно сносном английском произнес хозяин офиса. – Значит, вы Егор Иванович Кобзев? Присаживайтесь...

– Да, Егор, – растерянно ответил молодой доктор. – А вы откуда знаете моё имя?

– Прочитал ваше личное дело, которое нашел в сейфе у капитана Синклера, – любезно пояснил Анвар. – И по специальности вы, стало быть, эпидемиолог?

– Московский медуниверситет имени Сеченова, диплом с отличием плюс интернатура, – согласился Егор. – А что?

– Да ничего, так, в порядке знакомства... – Анвар пристально и вполне приязненно рассматривал собеседника. – Может, чаю хотите? Или кофе? А давайте вместе позавтракаем!

– Спасибо, – Кобзев смутился окончательно, прекрасно, впрочем, понимая, что его привели сюда явно не ради угощения.

Однако Анвар не форсировал события. Ведь восточное гостеприимство не велит гнать обороты.

В помещении КДП словно из воздуха материализовался молодой вертлявый подавальщик. Анвар молвил ему несколько слов по-арабски, и через пару минут на столе, как раз между гостем и хозяином, стояло несколько блюд с местными яствами. Егор, не понимая такого поворота событий, завтракал, слушал хозяина и отвечал на вопросы.

Анвар начал издалека. Сперва поинтересовался, большая ли у гостя семья. Затем спросил, как здоровье отца, матери, сестер и братьев. Как бы невзначай осведомился – а почему это молодой человек, единственный сын своих родителей, бросил их в России и поехал на другой континент с гуманитарной миссией...

– У нас врачи – бюджетники, – пояснил Кобзев, немного осмелев. – Зарплаты очень маленькие, да и эпидемиологи – люди довольно редкой профессии. В районную поликлинику или даже в больницу не устроишься, там таких штатных единиц даже не предусмотрено. В основном наша работа – или полевая практика, или научная деятельность в лаборатории. А для этого надо работать или в соответствующем научно-исследовательском центре, или в Академии наук. Но и туда молодому специалисту попасть очень трудно – нужен блат. Да и зарплаты там тоже небольшие. Я вот жениться хочу. Вот и решил заработать в миссии Красного Креста и Красного Полумесяца на квартиру в Петербурге. А заодно – и на свадьбу... Если, конечно, теперь это получится, – пленник явно намекал на свое теперешнее положение.