Затем начала перелистывать страницы, рассматривать снимки и искать себя. Ася увлечённо наблюдала за мной, а потом подползла ближе и присоединилась.

– Смотри! – я ткнула пальцем в старенькое фото. – Тут мне лет тринадцать. На голове с десяток косичек, на ногах драные джинсы и оранжевые кроссы, на руках разноцветные фенечки, – я листала картонные страницы дальше. – О! – воскликнула я, увидев подходящий снимок. – А здесь мне вроде лет семнадцать, – я прикрыла глаза ладонями и засмеялась.

Подруга с интересом взглянула на снимок.

– Дреды, – улыбнулась она.

– Не просто дреды, а розово-зелёные. Да ещё и татуировки на руках. Пусть временные, но всё же.

– Я бы тоже хотела парные тату в виде птиц на голени, – замечтавшись, Ася закатила глаза. – Только настоящие!.. Много раз предлагала Тимуру набить такие, а он ни в какую.

Я состроила недовольную мину.

– Ты можешь не думать о нём хоть минуту?

– Нет, – бросила она. – А ещё у тебя тут нос проколот, – ткнула пальцем в фото.

– Точно! И на каждом ухе по пять-шесть серёжек, кожаный чокер на шее… Знаешь, зачем я всем этим себя обвешивала?

– Старалась быть модной?

– Нет, – отрезала я. – Хотела выделиться среди обычных девчонок, сиять на фоне их монохромной массы. Мне казалось, что так я буду особенной, яркой, не похожей ни на кого другого, – я дотронулась до огненных кудряшек своей подруги рукой. – Теперь понимаешь, как тебе повезло? – и перевела взгляд на пол, заваленный осколками и носовыми платками. – Ты родилась необычной – такой, какой, по сути, всегда хотела быть и я.

– Наверно каждый человек хочет того, чего не имеет. Высокий – стать низким, полный – худым, и наоборот.

– Да, так будет всегда, если только… – я не успела закончить предложение.

– … если только не полюбить себя такой, какая есть, – воодушевилась Ася.

Я улыбнулась и одобрительно кивнула.

– А твой Тимур сам не понимает, кого потерял. Может, он и не любил тебя никогда? Просто вас обоих гнобили в школе. Как мальчик, он тебя защищал… Молодец, конечно! Но это не говорит о его любви, скорее – о хорошем воспитании.

– Ты думаешь, ему просто было меня жалко?

– Нет, Ася. Уверена, ты Тимуру нравилась, и, наверно, из вас получились бы отличные друзья. Только вы переступили границу.

– Да, но я-то люблю Тимура, – Ася снова заплакала. – Не могу просто дружить с ним, смотреть как он встречается с другими девушками, слушать рассказы о них, давать советы… Мне вообще противны даже мысли об этом, – она вновь утонула в подушке.

Я захлопнула фотоальбом и протяженно вздохнула. Затем встала с кровати и продолжила уборку в комнате подруги. Надо было ещё подмести пол и собрать грязные носовые платки.

Проснулся я под утро. Кто-то активно тряс меня за одно плечо, стараясь разбудить.

– Эй, доброе утро! – нежный женский голос лился звонкой мелодией над моей головой.

Сама же девушка не оставляла попытки растормошить меня.

Я приоткрыл один глаз, потом другой, приподнял голову и осмотрелся. Лежал я всё на том же асфальте в своих любимых солнечных очках, но уже в огромной луже. С неба хлестал дождь, такой прохладный, словно в тропиках. Капли падали на землю быстро с шумом и брызгами. А мне так долго хотелось пить, что от безысходности я начал ловить их ртом. Наверно со стороны это выглядело совсем по-детски, как-то глупо. Но в тот момент мне было плевать, хотелось просто утолить жажду.

– Ох, наконец-то! Блаженство! – я даже запрокинул голову назад. – Какой кайф!

Девушка, которая недавно усердно старалась разбудить меня, вдруг закатилась смехом.