– У нас Высоцкий будет выступать! У нас – Высоцкий!

Такой ажиотаж! А я даже не пошёл на его концерт. Ну, кто для меня был Вовка Высоцкий – сосед, который на двенадцать лет моложе меня. Я ещё раз скажу, что тогда я не видел в Володе большого поэта, это моя вина и мой грех…

Встречи? Однажды иду по Таганке со своей знакомой, иду к Павелецкому вокзалу… И вдруг сзади кто-то меня обнимает:

– Друх! Привет! Ты «Гамлета» видел? Хочешь?

– С удовольствием.

Заходим в театр – народу! Но Володю узнают, уступают дорогу. Он протискивается к окошку главного администратора:

– Я очень редко обращаюсь к вам… Мне очень нужно два билета на сегодня.

Женщина посмотрела-посмотрела, нашла два билета: один в шестом ряду, второй в одиннадцатом:

– Возьмёте?

А я как интеллигентный молодой человек спрашиваю у своей знакомой:

– Ну, что, идём?

– В разных рядах? Я не пойду…

Так я и не попал на «Гамлета».

А «Балладу о детстве» я впервые услышал спустя несколько дней после смерти мамы – Гиси Моисеевны Яковлевой. Володя позвонил:

– Приезжай, я написал новую песню…

После работы я поехал к нему. Помянули маму… Володя поставил кассету, а потом говорит:

– Забирай кассету.

– Да, ты что. Не возьму. Всё равно не смогу её слушать…

Потом я не мог себе простить, что не взял кассету, потому что в первом варианте был ещё один куплет про маму. И, конечно, всей своей жизнью мама заслужила эту песню, эту вечную память…

А когда я вспомнил, что во времена КВН Володя иногда меня спрашивал:

– Друх, а как у тебя это получается?

Я вспомнил об этом и тоже спросил:

– Володя, а как у тебя это получается?

И ещё один «перевёртыш»… В период расцвета КВН, когда мы где-нибудь появлялись с мамой, то все говорили:

– Вот Миша Яковлев – один из авторов КВН, а это его мама – Гися Моисеевна.

А потом, когда мамы не стало, и я приходил к Нине Максимовне, где собирались Володины родные и друзья, то меня представляли так:

– А это – Миша Яковлев – наш сосед, сын Гиси Моисеевны.

И наша последняя встреча… Я помню разговор: он очень переживал, что у него не было ни одного «афишного» концерта.

– Друх! Вот ты – член Союза журналистов, а я ни в каком творческом союзе не состою. Уйду из театра – и я никто. Тунеядец…

Володя был в детстве – и остался навсегда! – удивительно добрым человеком. Я даже немного горжусь, что никогда не обращался к Володе с просьбами. Хотя однажды, уже во время его колоссальной популярности, он сказал мне:

– Друх! Может быть, тебе что-нибудь надо? Я теперь всё могу!

Когда Володя записал свою первую пластинку во Франции, то позвонил мне:

– Немедленно приезжай! Привёз десять авторских пластинок.

Я приехал, он торжественно вручил мне пластинку с такой надписью:

«Вечному другу и вечному соседу – Мише Яковлеву».

Июнь-сентябрь 1989 г.

– Леонид Евсеевич, Вы учились с Высоцким в одной школе, входили в одну дружескую компанию, а как она сложилась?

– Дело в том, что Аркаша Свидерский, Яша Безродный и я учились в другом, параллельном классе, а вместе с Володей – Гарик Кохановский и Володя Акимов. Володя учился в 8 «б», а мы – в 8 «г», и вот с восьмого класса началась наша дружба, образовался этот наш кружок. Про всех ребят я буду говорить без отчеств, потому что это моё детство.

Что нас сблизило тогда? Конечно, не разговоры об искусстве. Мне кажется, что все ребята, которых я назвал, были чуть взрослее всех остальных. Я-то точно был взрослее всех, потому что был «второгодником». Мою мать по ложному обвинению посадили в тюрьму, и одно время я не учился, а целыми днями просиживал в прокуратуре – добивался её освобождения.