Я проморгалась, решив, что это галлюцинация. Не знаю, чем меня опоили, но это точно было не обезболивающее.

Продолжая смотреть вслед улетевшему существу, я споткнулась о крупный ком почвы и упала. При падении больше всего пострадали ладони, в них впились сухие крупицы твердой земли. И если б не длинный подол сарафана, то и колени ждала бы такая же участь. Похоже дождя тут давно не было, и чернозем стал твердым как камень.

Так! Стоп! Что за…? Откуда на мне сарафан, да еще такой… странный, будто отобрали у хора народных песен.

— Вот же растяпа! Поднимайся. Я не собираюсь с тобой возиться весь день, — проворчал старик, но в голосе послышались нотки сочувствия.

Отряхнув руки, предпочла промолчать. С каждой минутой вопросов становилось всё больше, но спорить и истерить сейчас не время. Сама удивляюсь своему спокойствию, надо было ещё вчера мозги включить, но, видимо, трёхдневная истерика сказалась на способности адекватно воспринимать происходящее.

Поле закончилось небольшой березовой рощицей, за которой расположилась деревенька, окружённая частоколом.

Мы прошли по грунтовой дороге прямиком к воротам, а когда я увидела её жителей и дома то, чуть не уронила нижнюю челюсть.

— Куда я попала? — вырвался растерянный возглас. Глубинка, глубинкой, но открывшийся вид не поддавался никаким объяснением. Даже если предположить, что меня угораздило оказаться в какой-нибудь общине староверов, это не объясняло отсутствие каких-либо признаков современных технологий.

Деревня состояла из нескольких десятков изб, собранных из сруба, без единого гвоздя. Их крыши были крыты деревянной дранкой, а на окнах стояли ставни.

На улицах деревеньки кипела жизнь. Стайка босой детворы сновала между дворов, звонко смеясь, то и дело мешая старшим работать.

Старик повл меня в центр поселения. Увидев нашу парочку, люди бросали свои дела и провожали нас любопытным взглядом, а дети перестали крутится под ногами у взрослых и увязались за нами.

— Дед Тихон, откуда чужачка?! — самый бойкий мальчишка обогнал нас.

— Брысь отсюда. Не то всыплю тебе, чтобы не совал свой любопытный нос, куда не следует, — слова Тихона вызвали лишь задорный смех, но сорванец все же отбежал на безопасное расстояние.

Я всё время молчала, не понимая, как себя вести и только успевала вертеть головой. Всё вокруг было до необычности простым. Будто это место застряло в прошлом. И как бы я не пыталась найти хотя бы один признак современности, взгляд всё время натыкался на средневековые предметы обихода.

Особенно удивляла одежда жителей. Девушки и женщины носили красные и тёмно-бордовые сарафаны, пожилые женщины синие. Мужчины же носили косоворотки, подпоясанные тканевыми поясами, и широкие штаны, заправленные в онучи, что-то типа портянок, перевязанные лыковым шнурком, а заканчивалась эта красота лаптями.

— Я попала в советскую сказку, — задумчиво прошептала себе под нос, не веря, что это происходит наяву.

— Что ты там бормочешь? Часом не ведьма? — Тихон одарил меня подозрительным взглядом. — Да вроде не похожа, хотя всё равно странная. Ладно, староста разберется.

Он провёл меня к единственному двухэтажному терему. Во дворе мы встретили курчавого подростка. Он сидел на крыльце и что-то строгал ножом, не сразу заметив наше появление.

— Михаил, зови отца, дело есть.

Мальчишка поднял на нас удивлённые глаза и на мгновенье замер, потом сорвался с места и умчался в терем, громко хлопнув дверью.

Я нервно переминалась с ноги на ногу, но так и не рискнула задать старику, волнующий вопрос. Не знаю, чего я боялась: то ли услышать подтверждение своим бредовым предположениям, то ли наоборот, что на меня посмотрят, как на дуру.