Самый первый голый зад я увидела, пройдя всего несколько шагов от машины. Первую голую женскую грудь - пару секунд спустя, первый член – еще через миг, а у натянутой для пляжного волейбола сетки передо мной во всей красе открылась настоящая сосисочная.

- Куда ты меня привез? - я резко развернулась к Клюеву.

- На пляж, - Ник скинул с себя майку и довольно потянулся.

- Это нудистский пляж! 

- Обалдеть, - зевнул. - Не может быть!

- Издеваешься?

- Забочусь, милая. Все лучшее для тебя.

- Клюев! - я закатила глаза. - Если ты хотел меня удивить, считай, что у тебя получилось. Я удивлена. Нет... В шоке! Но теперь вези меня обратно.

Я стремительно направилась назад к машине.

- Везти с одного пляжа на другой? - у Ника так хорошо получилось изобразить искреннее недоумение, что я чуть не запустила в него ластами.

- На нормальный! - меня распирало от злости.

- Но здесь... Ты посмотри, какой вид.

- Вижу! И вид, и виды, - я кивнула в сторону голых волейболистов.

- Постой! - он выпучил глаза. - Ты стесняешься? Ты, человек, который придумывает о других легенды, поднимает из грязи в князи, боишься раздеться на пляже?

- Ничего я не боюсь, - будто защищаясь, я обхватила себя руками. - У меня просто нет желания.

Клюев подошел ближе и шепнул на ухо:

- А как же белые полоски и бледные прелести?

- Я... Я фанат белых полосок и прелестей... бледных, - в той же манере прошептала я.

Несколько секунд Ник пристально смотрел мне в глаза, а потом на его губах заиграла зловещая улыбка.

- Лиза Романова, ты трусиха! Самая последняя трусиха и боишься это признать.

- Нет, - сглотнула я.

- Ты до дрожи в коленках боишься, что кто-то увидит тебя го-о-оленькой, - специально растягивая "о", подначил этот гад.

- Я ничего не боюсь!

- Врешь!

- Нет!

- Тогда докажи! - одним движением Ник ловко снял с себя шорты вместе с трусами и, представ передо мной в чем мать родила, выжидающе выпятил подбородок. - Ну?!

Типичной для меня реакцией должен был стать ступор. Я еще помнила, как впала в него вчера перед ювелиркой и уже в ней. Сколько жила на свете, в патовой ситуации мне всегда нужно было несколько секунд, чтобы придти в себя. Но после издевательств накануне, после шуточки с пляжем, во мне словно что-то сломалось.

- Ладно. Сам виноват.

Нормальная Лиза Романова, скорее всего, сбежала бы в машину и отсиживалась там до самого отъезда. Она была приличной и немного трусливой девушкой. Но сегодняшняя Лиза Романова оказалась ненормальной.

Ник даже не успел раскрыть рот, чтобы сказать очередную колкость, как я стянула через голову майку и быстро освободилась от бюстгальтера. Порыв свежего ветра с моря тут же коснулся моей груди, но ни прохлада, ни мгновенно заострившиеся соски уже не имели никакого значения.

- Доволен? - злости во мне было так много, что, казалось, вот-вот из ушей попрет. 

- Вот это шары! -  пропустив свою подачу, вместо Ника произнес зазевавшийся волейболист.

Что произошло дальше, не поддавалось никакому объяснению. События смазались для меня в короткий быстрый видеоролик, и когда он закончился, я оказалась в машине, полностью одетой, а мой голозадый жених что было силы давил на педаль газа, увозя нас подальше от этого пляжа.

На все про все ушло минут пять-шесть. Моя отчаянная попытка приобщиться к нудизму закончилась так же быстро, как и началась. О причинах такого поведения Клюева я старалась не задумываться. Я вообще старалась не думать. Пожалуй, сегодня «не думать» - было самым верным для меня решением.

Всю дорогу мы с Ником не разговаривали и активно делали вид, что на соседнем сиденье никого нет. А когда машина остановилась у следующего пляжа, обычного, многолюдного, со стариками и детьми, мы, не сговариваясь, двинулись к самому дальнего зонтику, как чопорная, прожившая много лет вместе пара.