— Куда спешишь, красивая? – слышу знакомый голос и оборачиваюсь. Дергаюсь от страха, чуть не падая на ступенях. Саид? Что он тут забыл? На черном БМВ, но вышел с пассажирского сидения. А кто за рулем? – Аборт хочешь сделать?

— Что? — быстро оборачиваюсь на название больницы. Вспоминаю, не проговорилась ли где… Но понимание наваливается тяжелым мешком прямо по голове. Зачем ему за мной следить. Зачем ему интересоваться моим здоровьем. Высокий, импозантный, в фирменной одежде… Это он…. — Вас это не касается…

— Еще как касается, учитывая, что ты понесла от меня, — говорит он спокойно, а меня как волной приливной. Пытаюсь восстановить в памяти хоть часть событий. Галя говорила, я сама ушла, но это же чушь!

— Это сделали вы! Чем – то накачали меня, а потом воспользовались? — кричу, тыча пальцем. Не говорить же ему, что если пью, то… Он знает! Он вино забрал! Он все давно знал! — Я сделаю аборт, а потом посажу вас за решетку!

Только делаю шаг, как он дергает меня на себя и поднимает в воздух. Я кричу о помощи, но рыцарей нет. Только дракон, что пихает меня в машину.

— Вы чудовище! Выпустите меня! У меня прием!

— Не будет никакого приема и аборта. Ты родишь ребенка и следующего, пока я не скажу "хватит"… — толкает меня и садится сам, закрывая двери. За рулем тот самый улыбчивый татарин. Господи, что происходит?!

— Что? — губы дрожат, слезы катятся градом, теряясь на искусанных губах. — На каком основании?

— На основании статуса моей жены...

— Но я не ваша жена!

— Это легко исправить. Поехали, Ринат. Дел еще много сегодня. Сегодня умрет для мира одна очень перспективная журналистка.

11. Глава 10. Саид Кадыров

Дарина в шоке, смотрит на меня удивленными глазами. И без того большими.

— Полная чушь, — включается в реальность, начинает истерить. – Выпустите меня! Немедленно!

— Нет, — отрезаю и телефон беру. Приходит сообщение, что все готово.

Точно такая же машина, в которую села добровольно точно такая же на вид женщина уже мчится рядом с нами. И именно этот момент запечатлят камеры со здания клиники.

Дарина тянет руки, пытается выхватить у меня телефон, бьет по голове, вызывая ярость. Одним движением пихаю ее в противоположную сторону.

Она ахает от наглости, дует пухлые губы.

В ней словно мечется две личности: одна адекватная, с инстинктом самосохранения, а другая безумная, готовая шагать по углям, лишь бы что-то доказать.

Например, что она еще что-то решает.

— Ты вообще в курсе, в каком мы веке? Приличные мужчины делают предложение, женятся, потом делают детей. Ты несколько спутал порядок, а?

— Думается мне, с такой, как ты обычный порядок не подходит. Ты восемь лет мужиков нахуй слала.

— А вдруг с тобой было бы иначе? Или ты считаешь, что изнасиловал меня, я сразу должна растечься перед тобой лужицей?

— Кто сказал, что я тебя насиловал.

— А как иначе!? Я была в невменяемом состоянии!

Перед глазами тут же мелькают яркие, полные страсти глаза, тело пронизанное капельками пота, словно бриллиантами и стоны, от которых звенело все внутри. Дайте любой женщине такое невменяемое состояние и все мужчины мира будет у их ног.

— Не надо так на меня смотреть! Я не твоя шлюха!

— Как быстро мы перешли на «ты».

— Ты не заслуживаешь вежливого обращения! Сволочь! — она бьет меня по лицу, за что тут же получает ответ. Удар по щеке легкий, но отрезвляющий.

— Ты меня ударил! Ты чертов садист! — новый крик, а у меня уже зубы от напряжения скрипят. Мне гораздо больше нравится, когда она кричит: «Еще!» — чем вот эти вот ругательства. Бросок руки, и горло в захвате. Она царапает мне кожу, но задыхается в попытке освободиться.