– Что вы заметили кроме самоката? – поторопила следователь.

– Он лежал, этот парень. А из шеи кровь хлещет, не останавливается. Я зажмурилась и закричала.

– Кто был рядом с парнем? Кого вы еще видели?

– Мне слезы мешали. Со мной первый раз такое. – Девушка скривилась, и слезы вновь выступили в уголках ее глаз.

– И все-таки, Марина, попробуйте вспомнить. Это важно. Может, кто-то убегал отсюда или сел в подъехавшую машину.

– Я кричала, звала на помощь. Такой ужас, а рядом никого. Только… – Девушка свела брови, что-то вспоминая.

– Кто-то был на тротуаре? – вцепилась в девушку взглядом следователь.

– Мужчина. Кажется, инвалид.

– В инвалидной коляске?

– Нет. Это я сейчас подумала. Наверное, он не был инвалидом.

– И куда он делся?

– Не знаю.

– Вы видели его лицо?

– Нет, – замотала головой девушка. – Только спину. Он ушел.

– То есть, человек даже не обернулся на ваш крик и не посмотрел на упавшего студента.

– Кажется, так.

– В чем он был одет? Какого роста? Цвет волос?

Петелина задавала стандартные вопросы, но пережившая шок девушка не помнила деталей. Она опустила взгляд на кровавое пятно и теперь уже заплакала по-настоящему. Дальнейший разговор был бесполезен.

– Когда что-то вспомните, позвоните, – решила следователь.

Она записала данные девушки, передала свою визитку и поспешила к журналистке, которая стала центром всеобщего внимания.

Маша Луганцева бойко вещала в микрофон и спрашивала мнение окружающих:

– Убит молодой человек, студент МГУ. Его зарезали среди бела дня зверским способом. Что вы думаете по этому поводу?

– Это ужасно! Страшно жить. Ведь так же могут и меня, – отвечала возбужденная девушка с самокатом, не забывая снимать себя красивую на телефон.

– А нечего по тротуарам гонять, – возмущалась активная тетка. – Меня вчера чуть не сбил такой же охламон!

Луганцева заметила приближающуюся Петелину и повернула микрофон к ней:

– На месте преступления работает старший следователь Елена Павловна Петелина. Скажите, пожалуйста, вы установили личность преступника?

– Я не даю комментариев.

– Как, по-вашему, имело место ограбление или это акция устрашения любителей самокатов? – не унималась журналистка.

Петелина прикрыла рукой репортерский микрофон и перешла на ледяной тон, не терпящий возражений:

– Выключи микрофон. И отойдем.

Умная журналистка подчинилась. Оказавшись наедине с репортером, следователь потребовала:

– А теперь выкладывай, какую запись вам прислали на студию?

– А правда, что студенту голову отрезали? – гнула свою линию репортер.

– Маша, ты рискуешь нашей дружбой.

– Вы обещали взамен интервью.

– Жди повестку вместе с руководством, – отчеканила следователь и развернулась, чтобы уйти.

– Елена Павловна, простите, – пошла на попятную Луганцева. – Я же работаю, как и вы. Если про голову правда, тогда запись точно не шутка. Сейчас я вам перешлю. Послушайте.

Петелина включила полученный аудиофайл и поднесла телефон к уху. Мужской голос с дурашливой интонацией, которой исполняют сказки для малышей, вещал:

«Жили-были два друга, неразлучны, как конь и подпруга. Посватались они к одной девице, мечтали ее красою насладиться. Девица дала задание, после выполнения обещала свидание. Сделать ее дом чище и радостнее, чтобы жилось красавице сладостнее».

Первой реакцией следователя было недоумение – что за чушь? Но по мере прослушивания ее лицо хмурилось.

«А в доме том водились мыши, жили под полом, но стремились выше. А также голубь девице досаждал, утром по подоконнику когтями топтал. Четырех грызунов зарезал один, и ощущал себя, как господин. Второй друг голову птице оторвал, чтоб тишину никто не нарушал. Кровавый труп птенца каждый заприметил, а мертвых мышек в сарае никто не заметил. Не числом, а умением действовать надо, умных всегда ожидает награда. Присказка закончилась в начале пути, будем ждать сказку, она впереди».