— Родители знают, во сколько ваш рейс, они готовятся, и мне не хочется заставлять их ждать.

— Ну десять минут туда, десять сюда… — начала было Оля, но Данка незаметно ткнула ее в бок, да еще и мужчины взглянули с осуждением. — Ладно, не хотите, как хотите.

Дождь закончился, тучи рассеялись, и утренней «холодрыги» как и не было — вовсю сияло солнце, обещая жаркий день. Дом Баграевых был виден издали и красноречиво намекал о более чем значительном достатке хозяев. Данка начала волноваться, не успев сесть в автомобиль. И опять Оля предложила Даниялу перебраться назад к жене — «Хоть там позажимайтесь!» — но мужчины помотали головами, и Дан занял место возле водителя.

Данка сначала даже обиделась, но потом поняла, почему. Дан знал, что лучше не начинать, потому что дальше будет еще сложнее оторваться друг от друга. А когда машина въехала во двор, и она увидела свекра со свекровью, вообще стало не до размышлений.

Шамиль Баграев оказался внушительным мужчиной с резкими чертами лица, и Данка поняла, что сын больше пошел в мать. Аминат, мачеха Данияла, была под стать мужу — высокая, крупная, красивая той яркой красотой, которой возраст идет только на пользу.

Данка постаралась прикинуть, сколько ей лет. Ее старшая дочь — сестра Дана — сейчас в больнице на сохранении, ей скоро рожать. Значит, Аминат около сорока, а выглядит на тридцать пять максимум. Вот что такое хорошая генетика!

Вдруг вспомнилась мать Данияла, та хрупкая, худенькая женщина с фото. Полная противоположность Аминат, хоть и говорят, что мужчины выбирают в спутницы похожих женщин. Интересно, кого бы выбрал Даниял, если бы они не встретились, или так и женился бы на своей сговоренной невесте?

Даниял помог ей выйти из машины, пока Рустам высаживал Ольгу, и подвел к отцу. Данка хлопнула ресницами и заставила себя поднять взгляд на свекра. Шамиль смотрел на нее задумчивым взглядом, и ей показалось, что в глубине черных как уголь глаз мелькнула грусть.

— Хороший выбор, сынок, — одобрительно кивнул он Даниялу, а потом повернулся к Данке.

— Добро пожаловать в семью, дочка. Сделай одолжение, чувствуй себя как дома.

Аминат приветливо улыбнулась и обняла ее, а у Данки защипало в носу. Ей вдруг безумно захотелось, чтобы родители были живы, наверняка отцу понравился бы Шамиль. И они с мамой тоже сказали бы Даниялу, что рады принять его в семью…

Тем временем Дан подвел ее к пожилой женщине, сидящей в кресле и укрытой пледом. Солнце пригревало, и она довольно щурилась, разглядывая Данку.

— Это моя Дана, бабушка! — сказал Даниял.

— Здравствуйте, — Дана слегка склонилась, так научил ее муж, — желаю вам здоровья и долгих лет!

Старушка что-то сказала Даниялу на их языке, и он широко улыбнулся, глядя на Данку.

— Красивая, — сказала она, склонив набок голову, — и дети у вас родятся красивые.

Дана покраснела, а муж продолжал улыбаться. Тут же в беседке был накрыт стол, и Данка про себя порадовалась, что Даниял отказался уединяться в гостинице — их действительно ждали, и забить на это было бы настоящим свинством.

День прошел суетно, скомкано, и когда вечером они с сестрой смогли остаться одни, то она лишь вздохнула с облегчением. Их с Ольгой поселили на женской половине — это был целый отдельно стоящий дом. Вечером Аминат предложила ей принять ванну, и Данка с удовольствием согласилась.

Она как раз погрузилась в пенные айсберги, когда зазвучал сигнал вызова. Данка поспешно вытерла руку и схватила телефон — Даниял! По видеосвязи…

— Даночка, девочка моя прекрасная, дай посмотреть на тебя, — шептал муж, от чего у нее все замирало и ухало. Он здесь, совсем рядом, и лишь нелепые условности мешают им насладиться друг другом. Дана закрепила телефон и медленно поднялась из воды, собирая с тела пену и призывно глядя в камеру.