Ну уж нет, да такого позора не опущусь.

Мне уже не девятнадцать, а двадцать пять, да и тогда бы не убежала. Ещё чего не хватало, слишком много чести для среднего Бермана. Он, собственно, кто и чего бы в этой жизни добился, не будь у него богатого отца? Посмотрела бы я, как бы он пальцы гнул, если после института без опыта и протекции пришёл куда-нибудь устраиваться на работу. Как миленький бы сносил любые закидоны руководства, а гордость бы свою и важность преспокойно в одно место засунул.

Огляделась, Вади не видно, скорее всего, опять на куче песка обитает. Ну и славно, незачем ему слышать, как мы с его папашей зубатимся. А в том, что сейчас случится скандал, уверена на все сто процентов.

— Добрый день, Алиса, извиняюсь, что без отчества, но мне его не подсказали. Можно вас на минуту?

Ух ты, оказывается, умеешь быть вежливым. Ну ничего, когда я к тебе лицом повернусь, вмиг надобность отчества отпадёт.

 Вытерла вспотевшие ладони о джинсы, вдохнула-выдохнула, надела на лицо безразличную, но доброжелательную маску, встала и развернулась.

— Здравствуйте. Конечно можно. Какой у вас вопрос? — не стала я «тыкать» Берману, хотя ведь шесть лет тому назад он разрешил, но, думаю, та договорённость давно аннулирована.

Мужчина замер на месте как вкопанный, щурится и смотрит на меня так, словно не верит глазам.

Ну что ж, у меня было время очухаться, поступлю по справедливости и тоже дам несколько минут Берману. Пусть придёт в себя, поморгает, присмотрится, головой подёргает, убедится, что я не галлюцинация, чем, собственно, он сейчас и занят.

А вот подходить ко мне совершенно не требовалось, особенно так близко.

— Что ты тут делаешь?! — рявкнул мужчина.

Цветы, блин, понюхать зашла.

— Работаю.

— Я что, по-твоему, идиот? Это и так ясно! Какого… ты именно здесь работаешь, я что, неясно в прошлый раз выразился, чтобы на горизонте не появлялась?

Если Берман позволяет себе «тыкать», значит, и мне можно, но тон его надменно-пренебрежительный на вооружение не возьму, всё-таки я на работе, негоже родственнику клиента хамить.

— Обстоятельства так сложились, что я была вынуждена взять заказ твоего отца. Если бы заранее знала, к кому нанимаюсь, поверь, ты бы и тени моей не увидел.  А ещё попросила бы голос не повышать, у меня со слухом всё в полном порядке.

— Со слухом у неё всё в порядке, даже не сомневаюсь. Зато с совестью большие проблемы. Да, Алиса? Что, Илью тогда не удалось одурачить, решила с отцом попытаться?! — выплюнул Кирилл в лицо обвинения, которых ну вот вообще ни на грамм не заслужила. Эх, замахнуться бы и пощёчину залепить, или ещё лучше взять и в его наглую рожу плюнуть. Если бы на Виктора Валерьяновича не трудилась, и то, и другое бы сделала, а так - придётся перетерпеть. Как профессионала не уроню себя в грязь.

— Твоё дело, как нравится, так и считай. Но когда заказ выполню и со мной рассчитаются, больше о себе не напомню, — крайне трудно говорить спокойно, когда над тобой нависает двухметровая глыба и злобно пыхтит, но мне кажется, с задачей я справилась, даже голос, слава небесам, ни разу не дрогнул.

— Так я тебе, дрянь, и поверил! Ты уволена, можешь манатки собирать и проваливать.

— Уволить может лишь человек, который нанимал. А я что-то не припомню, чтобы мы с тобой о чём-либо договаривались.

— Значит, по-хорошему отказываешься уходить? Не беда, сделаем по-плохому, — помимо того, что Кирилл уже откровенно орал, так он ещё меня и за локоть схватил, видимо, чтобы самолично выкинуть за ворота.

На физическую агрессию со стороны Бермана не рассчитывала, поэтому понятия не имею, как реагировать. Работников звать на помощь или пусть выгоняет? В принципе, согласна и на второй вариант, если Кирилл неустойку, предусмотренную договором, оплатит.