- Какой нехороший вопрос, - она покачала головой. – Почему ты об этом спрашиваешь?

- Потому. Потому, что ревную тебя к нему, – я подсел ближе, взяв ее руку и заглядывая в глаза. – И Наташа тоже.

- Давай не будем об этом сейчас. Тем более на ночь. Позвал меня расслабиться под коньячок, но говоришь на такие тревожные темы… - она отпила большой глоток и поджала губы.

- Прости. В самом деле, зря этим беспокою. Попробуй эти сигареты, - я открыл жестяную коробку.

Она взяла одну как-то безразлично разглядывая, а я подсуетился, принес ее мундштук и спички. И решил сменить тему.

- Представляешь, я совсем не помню наш дом в Москве. Что творится с моей головой, - для вида я сжал виски ладонями. – Может это и к лучшему, что я не помню своего дурацкого прошлого, когда был точно какой-то овощ, и меня все презирали.

- Не говори так. Я к тебе всегда относилась очень хорошо. Даже перед твоим отцом защищала в случаях, когда он ругал тебе не без причин, - она выпустила струйку дыма и улыбнулась, наверное, что-то вспоминая. Потом, с той же странной улыбкой спросила: - Прямо совсем не помнишь наш московский дом? Как же? На Оболенском переулке он, рядом со старой усадьбой Трубецких.

- Не-ка, не помню, - вовсе не соврал я.

- Придется по приезду провести для тебя экскурсию, - она сделала еще глоток, а я взял ее нежную руку и поднес мундштук к своему рту. Как же приятно курить с ее пальчиков!

- Давай спать, - сказала она, допив коньяк в бокале. – Завтра тяжелый день. Нужно проводить Наташу, с Лапиным решить кое-какие вопросы. Еще придут маги «Трилистника», - сделав еще затяжку, она признала: - Правда, хорошие сигареты. При случае купи мне такие же, - и встала с дивана.

Я тоже встал. Как же приятно, когда она просит даже о такой мелочи! Да, куплю тебе сигареты, и снова цветы. Приятно чувствовать себя чем-то нужным этой прекрасной женщине.

- Спокойной ночи, - сказала она, направляясь в свою комнату.

- А поцелуй на ночь? – не удержался я.

- Саш, как это не похоже стало на тебе. И меня это тоже волнует, - она остановилась, подставляя румяную щеку.

Я снова задел ее губы и слегка обнял. От незначительного прикосновения у меня тут же встал резким толчком. Не знаю, почувствовала она это или нет, но тут же удалилась в спальню, и скоро там погас свет.

Эту ночь я толком не спал. Сначала не мог уснуть из-за мыслей о «маме», сестренке и Лене. Как же все сплелось! Не надорвусь я с этими девочками? Который раз я задавал себе этот мучительный вопрос. Лена – ладно, она все поймет, все простит и с ней не будет проблем. Хотя Леночку мне очень не хотелось обижать, ведь ей будет больно, если поймет, что лишь игрушка в играх моих ненасытных желаний. Поверьте, я не слишком большой эгоист и вовсе не жестокий человек. Но у меня часто получается именно так. Тянусь сразу ко всем. Всем кто нравится и к кому только могу дотянуться. Наверное, это обычная жадность. Кто-то жаден до денег, кто-то маньячит на почве власти, всяких жизненных целей и возможностей, а я несдержан в желании обладать хорошими девочками. Так было всегда, насколько я себя помню. И сколько из-за этого я отгребал проблем. Не говоря об обычной нервотрепке, мне морду били много раз, начиная со старших классов школы. Кстати, именно из-за предпоследнего мордобития я записался в секцию муай тай. Хотя все это в прошлой жизни. А в этой может быть я когда-нибудь остепенюсь, и у меня появится какое-то постоянство или даже настоящая любовь. Но я не знаю, что такое настоящая любовь. И существует ли она или все это сказки для доверчивых дам? Я люблю Наташу и люблю Ирочку. Хотите - верьте, хотите – нет. Наверное, даже Леночку люблю. По крайней мере она мне очень мила. Что произойдет, если «мама» узнает о моих отношениях с Наташей, или Наташа поймет всю силу моего влечения к Ирине? Об этом я даже боялся думать! Пусть идет все, как идет. Иногда спокойнее быть фаталистом, иначе может перегореть нервная система.