- Ты не сказала, что будет завтра, - напомнил я, подходя к шкафу.

- Завтра… Завтра последний день перед тем, как я улечу в Петербург. Разве ты не знал? – она устроилась в кресле, прекрасно понимая, что я ожидал иного ответа.

Отчего иногда мне хочется ее придушить? Два желания борются во мне в острые моменты нашего общения: трахнуть ее, да так что бы орала от ощущения моего внушительного члена; и придушить, чтобы билась подо мной и увещала, что больше никогда не будет так издеваться. Возможно эти желания не совсем мои, а память сусла, тайком живущая в этом теле. Душить я ее не стал, а лишь исполнил очередную прихоть ведьмы: откупорил бутылку «Розовых губ».

- Чего ты приуныл? – она взяла бокал и моих рук, шипящий пузырьками газа.

- Хочется, чтобы ты относилась ко мне так же хорошо, как я к тебе, - отозвался я.

- Я к тебе очень хорошо отношусь. Я тебя даже ни разу не дернула ухо, - она рассмеялась звонко, так, что даже мне пришлось улыбнуться.

- Скоро я тебя порадую кое-чем. Пока думаю, как лучше это устроить, - она отпила несколько глотков, и соблазнительно облизнула губы.

- Порадуешь сегодня? – с надежной спросил я.

- Завтра. Завтра мама едет на вечеринку к Лапину. А мы проведем ритуал. Даже не спрашивай – сейчас я не скажу какой, - она предостерегающе вытянула палец в мою сторону. – Он тебе он точно понравится.

- Вот ты сучка-искусительница, - я сел на подлокотник ее кресла. – До завтра долго ждать. Останься на ночь у меня?

- Конечно же нет. Мама может зайти ко мне перед сном. И я не собираюсь спать с тобой, - она покосилась на меня и добавила: - Даже не думай, Лаврик! Подумай лучше о том, где купить завтра хорошие свечи. В общем сходи на рынок или по лавкам пройдись. Нужно штук пятнадцать. Средних или больших. И еще… - она задумалась, отпивая игристое вино. – Уголь. Кусочек древесного угля. Собачью шерсть… Ладно, ее пока не надо.

Она допила вино и встала с кресла:

- Все, я пойду. По коридору, кажется, мама ходит.

- Ты должна поцеловать братика перед сном, - я поймал ее руку.

- Черт с тобой, - усмехнулась она, поворачиваясь ко мне. – Только смотри, чтобы твои штаники не лопнули.

Я обхватил ее, прижав к себе и впившись в сочные губки. В этот раз мы целовались долго, так что я успел помять ее задницу и почувствовать вкус ее сладкого ротика сполна.

Ритуал ритуалом, но завтра я ее должен трахнуть!

12. Глава 12. Ритуал на крови

Сразу после обеда я поспешил на Николаевскую. В Анталии имелось несколько неплохих рынков, и даже наша Приморская улица за портом превращалась в бульвар с магазинчиками, богатыми лавками. Но я пристрастился ходить на Николаевскую. Наверное потому, что, как всегда, спешил. На неторопливое ознакомление с чем-то новым у меня не хватало времени. А сегодня в сторону Николаевской толкали такие мысли: «Нагонит ли меня снова повозка с Бабашем Гасаном? Если да, то значит у него осталась еще какая-то возможность слежки за нашим домом или он быстро восстановил «Свидетеля». Интересно это проверить».

Ирина Львовна, как узнала, что я собрался в город на прогулку, отговаривала меня. Так приятно, что эта милейшая женщина всей душой переживает о моей тушке. Увещала, мол, а вдруг этот Бабаш, а вдруг еще кто-то как-то… Когда поняла, что юный граф тверд в намерениях, предложила дать мне в телохранители одного из двух мужиков Лапина. Они дежурили под лестницей в укромном уголке. Кстати, неплохо вооружены эти суровые черти. Я, разумеется, отказался. И дальше… Внимание! У меня случился самый дорогой поцелуй в моей жизни. Я поцеловал Ирину как бы в благодарность за трогательную заботу, а она тут же изъяла у дворецкого триста рублей и вручила мне, так сказать, на мелкие расходы. Что ж, спасибо, «мама», с меня обязательно букет роз! Цветы как повод еще раз попробовать вкус твоей щечки и не обойти губы. Уходя, я тихонько сунул «маме» заготовку «Я Хороший». Но это же правда! Я в самом деле хороший и хочу, чтобы она осознала это как можно глубже. Как-то пошло звучит последняя мысль. Но уже сказал.