Обед, назначенный на два часа пополудни, не дал возможности немедленно проверить теорию Перси. Два десятка высокопоставленных пассажиров собрались в кают-компании под кормовой рубкой и завязали вежливую беседу, не без препирательств относительно табели о рангах. Все остальные обедали в большом салоне.

Капитан Арчибальд вполне владел ситуацией и был скор на расправу, так что Перси указали на место по его левую руку, а слева от нее усадили Элиса. Эйврил отослали в конец стола, разместив между юным отпрыском епископа и одним из близнецов Чаттертон.

– Вы удобно устроились, милорд? – отважилась произнести Перси, внимательно наблюдая за супницей: из нее половником черпали бараний бульон, и платья леди рисковали пострадать от него.

– Неподалеку от общего салона, – ответил Элис. – Места вполне достаточно, но по соседству едут две семьи с маленькими детьми, так что будет довольно шумно. А у вас свои минусы: матросы будут сновать наверху круглые сутки, а на полуюте, как я понимаю, размещены клетки с цыплятами. Не с козами, к вашему облегчению.

– Но у нас открывающиеся иллюминаторы.

– Значит, поедете в пуху и перьях.

Перси надеялась просто поболтать за обедом, но отчего-то чувствовала себя скованно и каждый раз мучительно подыскивала слова, что было отнюдь не в ее стиле. Пусть он ничего и не помнит, но уж слишком больно ей вспоминать их детство, учитывая, как они тогда расстались. А поскольку Перси твердо вознамерилась не высказывать никаких провокационных намеков и не флиртовать, лучше было свернуть этот неловкий разговор о бытовых неудобствах.

– Чем вы предполагаете заняться в путешествии, милорд? – осведомилась она, воспользовавшись паузой при перемене блюд – подали рыбу под соусом карри.

– Уже занялся, я пишу, – ответил Элис, передавая ей блюдо с чатни[13].

Корабль все еще шел по реке тихим ходом, но Перси едва не выронила тарелку.

– Пишете?

– Я путешествую с тех самых пор, как попал на Восток, – пояснил он. – Вожу с собой тетради для путевых заметок. Может, что-то получится – не только ради самоудовлетворения.

– С удовольствием прочту ваши сочинения, когда их опубликуют.

Элис иронически взглянул на нее.

– Я не шучу. Мне самой хотелось бы попутешествовать. Но тетя и дядя были категорически против, когда я высказала такую идею.

– Не удивляюсь. Индия – не та страна, по которой девушки могут носиться галопом верхом на лошади в поисках приключений.

– А я и не хотела носиться галопом, – уязвленно возразила Перси. – Я желала наблюдать и учиться.

– Вот как? – произнес он с вежливым скептицизмом. – Вы намеревались переодеться в мужское платье и путешествовать инкогнито?

– Нет, не намеревалась. – Перси цепляла на вилку кусочек пряной цветной капусты и представляла Элиса на кончике этой вилки. – Мне просто интересно, как живут люди в других странах. Но, по-вашему, такое дозволено лишь мужчинам, а не женщинам. Какое лицемерие!

– Просто жизненный опыт. Это довольно опасно. – Он повертел правой кистью – бинты с нее уже были сняты.

Перси покосилась на бугристый багровый шрам, пересекавший тыльную сторону загорелой кисти.

– Я не собиралась бросаться в джунгли, милорд.

– Некоторые из так интересующих вас туземцев не менее опасны, а те джунгли, поверьте, скорее сами набросятся на вас. Это не место для романтичных, своевольных, изнеженных особ женского пола, леди Перси.

– Вы считаете меня неженкой? – спросила она, пока стюард убирал тарелки.

– А разве нет? Ведь насчет романтики и упрямства вы не возражаете.

– Не нахожу ничего плохого в романтике.