***

Мэл

Марш-бросок в горах. Мне казалось, здесь должно пахнуть иначе. Ощущение, что бегу по зоопарку. Сержант Берая бежит вровень со мной:

— Пойдёшь со мной на свидание?

— Я же сказала, нет! У меня парень есть.

Утираю пот ладонями, тяжёлый рюкзак давит на плечи. Нога подворачивается, и я падаю на злосчастного Бераю. Мы летим вниз со склона, врезаемся в дерево. Берая стонет подо мной. Открываю глаза, тяжело дышу и не сразу понимаю, где я. В метре от меня белёный потолок, серый рассвет заглядывает в узкое зарешеченное окно возле кровати, а снизу и правда доносится стон.

— Егор! — спрыгиваю с кровати и смотрю в побелевшее лицо старого друга. Ору на всю казарму: — Кто-нибудь! Вызовите скорую! Егор, миленький, держись!

Выуживаю из кармана его куртки таблетки, которые он всегда держит при себе и, разжав плотно сомкнутые челюсти, пихаю одну пилюлю под язык.

Топот и окрик:

— Отойдите, барышня! Парни, звоните в скорую!

Рыжий всклоченный парнишка отталкивает меня и склоняется над Егором. Кровь приливает к моим щекам, когда я понимаю, что стою в трусах и майке посреди роты полуголых парней. Через толпу протискивается мой вчерашний знакомец — младший сержант Берая:

— Горина, что за стриптиз ты тут устроила? — пялится он на мою грудь.

Краснею ещё больше. Рядом со мной парень разговаривает со скорой и суёт мне трубку:

— Девушка, данные пациента продиктуйте.

Выдаю в трубку, что помню, утопая в смеющихся карих глазах Бераи. Чужие руки касаются моих бёдер, груди. Мир вокруг темнеет, и я валюсь назад. В ушах колокольный звон. Издалека доносится выстрел и взволнованный голос Бераи:

— Лапы убрали! Велено же не трогать. Пристрелят без суда и следствия.

Открываю глаза от резкого лекарственного запаха. Светлая комната со сводчатым окном резко отличается от камеры.

— Егор! Где Егор? — приподнимаюсь на локтях.

— Здесь я. Чего орёшь?

Поворачиваю голову. Сержант Берая в накинутом на плечи белом халате качается на стуле в изголовье моей кровати:

— Ты такая хорошенькая, когда спишь.

— Где мой друг? — хмурюсь, пропуская заигрывания мимо ушей. Впервые я могу спокойно рассмотреть нового знакомого. Брови вразлёт, прямой нос, а скулами этого парня можно резать хлеб и масло намазывать.

— Не слишком ли он стар для того, чтобы быть твоим… кхм, другом?

— А не слишком ли ты молод, чтоб так дерзить? — прищуриваю глаза.

— Люблю колючих, — хмыкает Берая.

— Где Егор?

— В городскую больницу увезли. Всё нормуль с ним будет. Не переживай!

— Мне нужно позвонить отцу, — оглядываю тумбочку в поисках телефона. — Папа всё решит, если нужны лекарства или вертолёт.

— Не переживай, зая. Тебя Николай Сергеевич под моё крыло определил. — Егор пересаживается на кровать и берёт меня за руку. — Всё под контролем. Я уже разговаривал с Фролом Матвеевичем.

Закатываю глаза и падаю на подушку. Я когда-нибудь обрету свободу или меня так и будут передавать как олимпийский факел? Выуживаю ладонь из горячих пальцев Бераи.

— А почему именно к тебе? — рассматриваю собеседника. — Не особо ты похож на отличника боевой и политической.

— Не знаю, — пожимает он плечами. — Может, потому, что я такой же своенравный товарищ, как и ты. Променял кресло в компании отца на автомат и кочевую жизнь.

— Ты мажор, что ли? — в моей душе вспыхивает искорка сопереживания к этому парню. Его отец вчера даже не захотел разговаривать с ним.

— Бывший!

— Бывших мажоров не бывает, — натягиваю одеяло повыше, чтобы скрыться от голодного взгляда. — Начать с чистого листа можно, но почерк не изменить.

Егор гладит меня тыльной стороной ладони по щеке: