Мне показалось, что в этот момент он ещё надеялся, что, может быть, я пришла просто узнать о том, насколько они продвинулись в английском или что-то в этом роде…

– Ты же ведь в курсе, что с ней происходит? – спросила я, без лишних предисловий переходя к главному. – Что Ксюша носит твоего ребёнка?

Уголки губ Влада дрогнули.

– Моего ребёнка?! – вскинулся он. – А вы уверены, что… он именно мой?

В этот момент маска напускной вежливости слетела с него, обнажив истинное лицо испуганного, неуверенного в себе мальчика, который пытался компенсировать

свой страх ответственности встречными обвинениями.

Лишь усилием воли я заставила себя сохранять хладнокровие.

– Ксюше всего шестнадцать, если ты помнишь… – ответила я стальным тоном. – Вообще-то ты у неё первый мужчина.

– Вы так уверены? Да неизвестно, к кому она ещё ходила, кроме меня! Вообще вела она себя очень смело!

– Очень смело?! – переспросила я, чувствуя, как нарастает возмущение.

– Ты ничего не путаешь? Ей шестнадцать, а тебе двадцать пять! Ты соблазнил несовершеннолетнего ребёнка, не боишься, что я могу тебя посадить?

Страх статичной маской застыл на лице Влада.

– Ну и что вы от меня хотите? – нервно хрустнув пальцами, спросил он.

– Как минимум – признать ребёнка и платить ему алименты, – ответила я, намеренно вгоняя собеседника в ещё больший стресс. – Кстати, хотела спросить, чем ты вообще планируешь зарабатывать на жизнь? Теперь тебе придётся работать за двоих!

Лицо Влада приобрело болезненную бледность.

Я же, перехватив инициативу разговора, немного успокоилась и продолжала наблюдать за его реакцией. Мне нужны были факты. Я должна была понимать, что не ошиблась в своих безрадостных выводах…

На самом деле я пришла сюда не ругаться и не отчитывать его, как маленького ребёнка. Я вовсе не хотела заставлять его жениться, требовать с него денег. Я пришла… просто понять, кто он – достойный мужчина или слабак? Конечно, я уже всё прекрасно понимала, но мне нужно было убедиться в своей правоте… К сожалению, Влад даже не мужчина вовсе, а безответственный глупый мальчишка.

Передо мной был действительно слабак. Неудачник. Трус. Один из таких, от которых нужно бежать как можно дальше!

– Простите, – выдавил он через силу, поджав губы. – Если вы так ставите вопрос… То я не признаю этого ребёнка. И я официально нигде не работаю… И не понятно, смогу ли я вообще…

Он запнулся и, так и не закончив фразу, замолчал.

– Зато мне понятно, – сказала я с грустной улыбкой. – Теперь мне всё с тобой понятно…

*****

Ксюша слушала меня, то и дело поглядывая в окно на пустынный заснеженный двор. Я пыталась поймать её взгляд, но она специально уводила его, не желая смотреть мне в глаза.

– Ты хотела его проверить, да? А получилось, что он теперь злится на меня.

Он утром позвонил и высказал мне, чтобы ты больше не приближалась к нему и не

совала свой нос в его жизнь. И я тоже… Вот, чего ты добилась! А ведь я так надеялась, что смогу вернуть его! А теперь что?

Ксюша начала говорить тихо, но к концу тирады она уже почти кричала.

– Я понимаю тебя. Очень хорошо понимаю, – ответила я. – Но давай я тебе кое-что расскажу. Просто выслушай меня, а выводы будешь делать сама. И решения будешь принимать только ты!

Ксюша поднялась со стула и молча забралась с ногами на широкий мраморный подоконник, обхватив колени руками, снова уставилась во двор.

– Я расскажу тебе историю, которая произошла с одной моей знакомой, Татьяной. В прошлом мы дружили и знали многое друг о друге, – начала я. – Эта знакомая работала простой учительницей, но ещё шила одежду на дому, и я тогда часто заказывала у неё что-то эксклюзивное. Она придумывала очень интересные наряды и при этом работала вообще за копейки. Получала так мало, что ей никогда не хватало даже на элементарные вещи. Но зато всё мечтала открыть собственное ателье. Вышла замуж она рано по беременности. Андрей был старше её на десять лет и сначала не хотел жениться, но её родители надавили, и он не смог отказаться. Таня думала, что любит его. Он был хореографом и казался ей таким ярким, талантливым