– Не знаю. Ты остаешься? – Это прозвучало, как просьба.

Она пожала плечами…

Ничего хорошего из этого, разумеется, не вышло. Они стали чужими. Зоя все чаще уезжала к матери в Зареченск, он перестал делиться с ней новостями о галерее.

Казалось бы, зачем им такая жизнь, разбегайтесь, есть вещи, которые не склеить, но они все держались вместе. По инерции, должно быть. Зоя почти не выходила из дома, и Артур понял, что с Речицким она больше не видится. Она ли перестала встречаться с Речицким, он ли с ней – без разницы, они стали чужими…

Люди всегда удивляются событиям, которых ждали.

Из законов о разном

– …Наконец-то я увидел весь городской бомонд во всей красе!

Кирилл Юшкевич, тот самый чужак, что купил пивоваренное предприятие Речицкого, разговаривал с супругой через открытую дверь ванной комнаты. Лара – так ее звали – уже легла, слушала молча, никак не реагируя на слова мужа.

– Речицкого мы уже знаем, скотина и бабник, хватал тебя, я чуть не дал ему в морду. Хорошо, что тот, с девицами, его увел. Ну, и рожа! Непонятно, что их связывает. Речицкий, конечно, скандалист, кое-что я уже слышал, репутация та еще, при этом, что удивительно, жесткий деловар. А этот, с девицами, похож на содержателя массажного салона! На редкость неприятная физиономия, типичный сутенер. А девицы, девицы! Древнейшая профессия прямо на лбу, жрицы продажной любви. – Кирилл расхохотался. – Местные вкусы очень невзыскательны. Женщины – провинциалки, ни стиля, ни шика. Ты была самой элегантной, я тобой гордился. Все на тебя так и пялились. Мы покажем им, что такое европейский стиль. Кстати, Речицкий представил меня парочке местных предпринимателей, у одного магазин электроники, китайских дешевок, скорее всего, у другого несколько ресторанов, очень приглашали забежать как-нибудь. Еще бы!

Лара молчала, лежала, сжав кулаки. Но Кириллу ее ответы не требовались, он привык слушать и слышать только себя.

– Артур, хозяин вернисажа, мне понравился, идеалистов в нашем прагматичном мире все меньше, их всех надо в Красную книгу. Среди молодежи есть интересные ребята, помнишь, картину с воздушными шарами? Красное с голубым. Что-то похожее я уже видел, но смотрится мило. Можно в гостиную, там не помешает яркое пятно. Я сделал предложение. И фиалки в белой чашке с отбитой ручкой – тоже ничего. Интересная идея – не в вазе, что банально, а в простой чашке. Еще парочка пейзажей. Остальное ерунда. Картины Марка Риттера, конечно, для них событие. Не думаю, что он выложил двести тысяч, хотя… Американский авангард всегда в цене. Смотрится неплохо. Цветопередача, композиция… Я бы не отказался. Спросил у него, сколько, он ни в какую. Ну да еще не вечер! – Кирилл снова рассмеялся.

Лара продолжала молчать, лежала с закрытыми глазами. Она устала и хотела спать.

Кирилл, наоборот, был пьян и возбужден – как всякой «сове», ночью ему хотелось болтать. Он уже стоял посреди спальни в распахнутом махровом халате, с удовольствием рассматривал себя в зеркале и острил, описывая новых знакомых снисходительно, с юмором, чувствуя себя столичным жителем, которого судьба временно забросила в глухую провинцию.

О причине переезда Кирилл предпочитал не вспоминать и преподносил покупку пивзавода как удачно подвернувшуюся сделку, которую жалко упустить, а не как вынужденную меру по спасению хоть каких-то активов после полного провала семейного бизнеса.

Как всякий самовлюбленный эгоист, он считал себя крутым спецом и был уверен, что черная полоса рано или поздно закончится, любил рисковать, принимать необдуманные решения, действовать нахраписто и агрессивно. Бизнес, процветающий еще недавно, захирел после смерти совладельца, старшего брата Кирилла Андрея, человека осторожного и не поддающегося на авантюрные затеи брата. Четыре года назад Андрей погиб в автомобильной аварии…