– Понимаете, я боюсь, – неожиданно продолжил мужчина. Все слегка вздрогнули. Слово «боюсь» никто до этого не произносил. Мужчинам такого калибра не гоже бояться, тем более своих жен. Но слово нашло какой-то странный отклик в душах членов элитного клуба. Как будто змея подлючая, слово выползло наружу, вытягивая за собой страхи, которые прятались до поры до времени глубоко внутри.

– Я ее боюсь, – повторил еще раз выступавший, – можно ведь было бы развестись к чертовой матери, – казалось, он сам испугался такого поворота событий, пусть даже и гипотетического, – да, я ее ненавижу и давно уже не люблю. Но я боюсь ее, как черт ладана. Или скорее наоборот, как ладан черта. Я думаю всегда: «Пусть будет так, как хочет она. Пусть она сама принимает решения. Пусть сама решит меня выбросить из своей жизни, как ненужную больше вещь на помойку». И я боюсь, что она решит когда-нибудь действительно от меня избавиться. Что когда-нибудь она заведет любовника, в которого влюбится. Был однажды, не так, кстати, давно, случай. Я пришел домой и застукал ее с парнем, – народ неодобрительно закачал головами, на время забыв про противное «боюсь». – Нет, не прямо в постели, если можно так сказать после нее. Парень был молодой, лет нас на пятнадцать моложе. Что-то там мне жена про него врала. Чушь несусветную. А я стоял молча и все это съедал. Не мог ничего возразить. Опять боялся. А потом подумал про то, что она может влюбиться и уйти. Ведь в молодых часто влюбляются. Крышу сносит и все. Чаще, конечно, из семей из-за молодых любовниц уходят мужики. Но и женщины вполне могут выкинуть такое. Моя жена точно может. Я как-то это четко почувствовал в тот момент, увидев перед собой высокого, подтянутого, смазливого парня. И что я буду делать один? Что будет нужно мне одному? Ни-че-го, – мужчина хлопнул рукой по подлокотнику кресла и поморщился от боли, – ничего мне не нужно будет. Брошу эту чертову нервную работу, перееду за город. Буду рыбу ловить. Мне ничего не надо будет. Только смотреть на воду и ждать, когда клюнет. Носить буду старые, драные штаны, старую куртку и резиновые сапоги. У меня нет этого ничего. Все старое потихоньку жена повыбрасывала. Но денег на простую одежду хватит, на простую еду тоже. Пусть все с собой забирает, все. Я только возьму денег на маленький домик без удобств около речки. За сотым километром, чтоб подешевле было, – слушателям мужика жалеть расхотелось. Они явно не одобрили такой сценарий. Но там не принято было озвучивать свое мнение. Не одобрили и ладно. Пошли по домам. А мужик хочет вот так в итоге окончить дни свои, в старых штанах в домике без удобств, дело его. Хоть это и не правильно в корне!

Историю в этот раз рассказывал голубоглазый брюнет невысокого роста лет сорока. Брюнет как будто сошел с экрана, на котором показывали фильм про бизнес начала девяностых прошлого века. Вроде он и не принадлежал к разряду бритоголовых братков, но что-то прямо-таки навевало своеобразную ностальгию по тем годам.

– Ум не такой уж и большой недостаток. Ум становится недостатком, когда женщина неправильно им пользуется, – мужчина, казалось, и сам наслаждался выдаваемыми сентенциями, – недаром придумали выражение «гибкий ум». Вот этой самой гибкости женщинам и не хватает. Так что я не могу сказать, что умная женщина – это плохо. Не плохо. Но надо быть как-то где-то гибчее, – «гибче», мысленно поправили особенно продвинутые в русской грамматике слушатели. – Жена моя тратит жизненные силы на то, чтобы мне что-то доказать. А что мне доказывать? Что она отлично знает английский? Я в курсе. Что она умеет, оказывается, рисовать? Умеет, не спорю. Не Айвазовский, конечно, но рисует неплохо. Что читает она больше моего? Больше, и это не вызывает сомнений. Мне так некогда читать. Я, может, и хотел бы восполнить пробелы школьного образования и прочитать «Войну и мир», например. Или Достоевского. Я почему говорю Достоевского: у меня один кореш прочитал все его книжки в тюрьме. Засел туда по дури на пару лет, ну и от нечего делать прошерстил всю библиотеку. Говорит, Достоевский сильно повлиял на его взгляды на жизнь и вообще на мировоззрение. Конечно, и я бы хотел в связи с этим прочесть что-нибудь такое, капитальное. Дружбан мой не последний человек в бизнесе. Значит, на пользу Достоевский пошел, не врет паршивец. Но не садиться ведь ради этого в тюрьму!? Тьфу, тьфу, тьфу, – мужик постучал по ножке кресла, присутствующие тоже поплевали и постучали. – Но что является для женщины более важным, чем ум? Выносить ребенка. Моя вот не смогла. Врачи говорят, что все у нее там со здоровьем соответствующих органов в порядке. Так что ж, может это от ума? А я не удивлюсь. Она сама говорит, что в мире все взаимосвязано. Значит, выводы надо сделать, а не рисовать учиться. Расслабиться чуток умом. Поменьше читать Достоевского. Может, он вообще только для мужского ума полезен. Кто это выяснял? Не спорю, баба-дура раздражает. Сначала с ней вроде и ничего, даже приятно, но потом раздражать начинает. Но мы и не говорим о крайностях, – их было мало, сидевших вокруг, они все в унисон по-прежнему согласно кивали.