Пробежав в запале несколько шагов и не слыша за спиной звуков погони, она остановилась и обернулась назад. Я стоял, уперев руки в бока, и спокойно ждал, когда у нее проснется здравомыслие.

– Зачем ты за мной гнался? – не дождавшись, пока я начну переговоры первым, осторожно поинтересовалась она.

– Чтобы немедленно жениться! – решил я пошутить.

– Ты врешь!

– Вот почему ты не оставишь меня в покое? Я обеспечил тебя транспортом и охраной до дома, зачем ты вернулась?

– Как ты мог отдать меня этим… – Она поперхнулась от негодования.

– Однако ты довольно быстро нашла с ними общий язык, значит, они не такие уж и плохие, – язвительно парировал я. – А вот интересно, что ты им пообещала, раз они так дружно неслись за мной?

– Ничего особенного… – насупившись, пробормотала миледи.

– Ну, в общем, так… – решился я объявить наконец свои планы. – Или я тебя поймаю и привяжу к новым друзьям, чтобы ты не смогла подстроить мне очередную гадость, или ты идешь до ближайшего города вместе со мной и на моих условиях.

– Клянешься Всеслышащим? – недоверчиво прищурилась она.

– Сначала ты клянешься, – не поймался я на ее удочку, – что делаешь все, что я прикажу, и одеваешь все, что дам.

– Клянусь, – подумав с минуту, мрачно буркнула она и потопала в мою сторону.

– Быстрее! – прикрикнул я, заслышав невдалеке лошадиное ржание.

Миледи послушно побежала по направлению ко мне. Хм, с такими темпами мы как раз попадемся на глаза проезжающим, а именно этого мне ну никак не нужно! Я ринулся к ахнувшей Ортензии, подхватил на руки и помчался к ложку.

И вовремя. Не успел я плюхнуть несостоявшуюся невесту Зигеля на сыроватый бугорок, как по дороге неторопливо протрусила пегая лошадка, запряженная в телегу.

Я убрал руку ото рта миледи и свирепо сверкнул на нее глазами:

– Если ты не прекратишь орать по каждому поводу, то мне лучше оставить тебя здесь. Раздевайся!

– Что? – возмущенно ахнула она, оглядываясь на лежащих рядом бандитов. – Да как ты смеешь… мне такое предлагать!

– А как ты посмела сегодня ночью влезть в постель к голому мужчине? – презрительно фыркнул я, стаскивая серые штаны.

Все равно они оказались мне маловаты.

– Но, Зигель… – Она побледнела, вцепилась в свой халат на груди как в последнюю надежду на спасение и расширившимися глазами следила, как я развязываю шнурок исподних штанов.

Исключительно из чувства мести… ну и немного вредности, делаю это в слегка замедленном темпе. Чтобы с удовольствием заметить, как запылали под рыжеватыми волосами ее ушки.

Однако на длительное представление времени у меня нет, поэтому снимаю запасную одежду намного быстрее, чем хотелось бы, чтобы подразнить приставучую девицу.

Потом бросаю ей одни исподники, рубашку и свои серые штаны. Сам же натягиваю черные штаны, снятые с того бандита, что постройнее. Они почти новые, и это означает, что промысел у ребят прибыльный и неопасный. Иначе бы в хороших штанах на дело не пошел, знаю я эту крестьянскую бережливость.

Потом снимаю со второго бандита куртку и отдаю Ортензии, несмотря на ее умоляющий взгляд.

А нечего было за мной в портал прыгать, сидела бы себе сейчас на диванчике, пила какао и смаковала пирожные.

При мысли о еде в желудке засосало, но я успокоил свое воображение воспоминанием о черных сухариках, которыми меня угощали в замке миледи.

– Не так! – Заметив, что она пытается застегнуть куртку на пуговицы, отстраняю ее руки.

Запахнул куртку как халат, подвязал веревкой, найденной в кармане запасливого бандита, и подвернул ей рукава.

Вот теперь эту куртку не узнает даже хозяин!