− Здравствуйте, − сказал он. Училка посмотрела, прищурилась... и вскинула тонкие брови.
− Добрый вечер, − голос звучал холодно, словно вода в полынье, и стало обидно.
Да, объятий, обмороков и оваций Удальцов, разумеется, не ждал, но... могла бы хотя бы улыбнуться. Коза!
− Что вы здесь делаете? − сей гениальный вопрос вполне мог заслужить Пулитцеровскую премию, сорвать бурные аплодисменты и крики "браво".
− Выбираю овсянку, − последовал вполне себе логичный ответ.
− Вижу, − Рома нахмурился. − Но почему именно здесь?
− Тут всегда по вторникам скидки.
− Нет... я имею в виду, на этой планете.
Серые глаза равнодушно скользнули по его лицу. Бледные губы скривились.
До Ромы дошло, что происходит, и он поспешно выпалил:
− Вы не помните меня? Вы преподавали у нас межгалактическое право. На Земле. В Москве. Я...
− Я прекрасно вас помню, Роман Юрьевич, − отрезала преподша ледяным тоном и поправила очки. − А вот вы меня, увы, нет.
− Да что вы такое говорите! − Рома всплеснул пакетами. − Да разве можно забыть ваши потрясающие лекции? Такие увлекательные! Да я каждое слово ловил, я...
− Вижу, у вас возникли некоторые сложности с местным законодательством? − Мышь кивнула в сторону оставленных на кассе упаковок пива.
− Да так... Самую малость.
Училка ухмыльнулась.
− Двенадцать банок − не слишком похоже на малость.
− Пить очень хочется, − хрипло выдавил Роман. − Жажда замучила.
Женщина склонила голову на бок. Лукаво прищурилась.
− Не желаете ли пересдать зачёт, Роман Юрьевич? − спросила она. − Прямо здесь и сейчас.
− Ч-чего?
− Я задам вам один единственный вопрос, и если вы ответите верно − куплю вам пиво. Все двенадцать банок.
−Но... − растерялся Рома. − Вы же... вроде... ээ...
− Женщины здесь считаются совершеннолетними с двадцати одного года.
− Да-да... − Удальцов спешно кивнул. − Я знал. Просто забыл.
− Ну... так вы согласны? − Преподша сморщила лоб и криво улыбнулась.
− Глупо отказываться от столь щедрого предложения, − Рома попытался врубить обаяние на полную мощь. Вышло так себе. − Валяйте свой вопрос.
Мышь впилась в него холодными светло-серыми глазищами и выцедила, чеканя каждое слово:
− Как. Меня. Зовут?