А как только я отделила свое бренное тело от двери и просканировала себя на переломы, я выдохнула, радуясь, что я озаботилась полгода назад и о звукоизоляции. Хотя это было сделать сложнее, нежели поставить защиту на крови. Но зато теперь взрывы в моей лаборатории никто не слышал, что меня радовало. Я, как и все, не любила совершать ошибки, но еще больше я не любила, когда о них узнавал отец.

Так что мне пришлось выпить болеутоляющее зелье, в этот раз не моего производства, а сурового на вид целителя, который поместил свой портрет на этикетку, и туго спеленать пострадавшие ребра. После чего я сосредоточилась на работе, не отвлекаясь уже ни на какие мысли.

И заработавшись в лаборатории, я потеряла, как часто это бывало, счет времени. Поэтому об ужине мне напомнил мой желудок, ведь я пропустила и завтрак, и обед.

А вот за ужином, к моему облегчению, отец не задал пугающего вопроса о взрыве в лаборатории. То есть моя защита выстояла, и слуги не донесли ему о странном грохоте в лаборатории.  

Ужинали мы с отцом в малой гостиной. Слуги накрыли на стол и оставили нас вдвоем.

Я любила подобные вечера. Без снующих слуг, при которых невозможно было поговорить по душам. В малой гостиной, которая не давила своим величием и портретами предков на стенах. Просто ужин отца и дочери. А не именитого мага, чье имя знали во всем королевстве, и его дочери-затворницы, о которой вообще пока никому кроме слуг в поместье было неизвестно.

- У тебя складка на лбу, - улыбнулась я. А она всегда появлялась, когда отец был чем-то озабочен. - О чем ты думаешь? Или вернее, что тебя беспокоит?

И если еще мгновение назад передо мной сидел Этар дель Сольни – один из советников короля, входящий в малый совет, а также глава магического правопорядка, под чьим началом находилась стража, бюро расследований, служба надзора, то стоило ему только было посмотреть на меня и улыбнуться, и это уже вновь был мой отец.

- Ты и в детстве всегда замечала, если меня тревожили государственные думы.

Я улыбнулась в ответ, забыв о утренней размолвке и разговоре. Мы вместе с отцом быстро вспыхивали, но с такой же легкостью забывали слова, сказанные в запале. И оставаясь затворницей в поместье, я знала практически обо всем, что происходило в королевстве и при дворе. Отец ничего не скрывал от меня, порой раздраконивая мое любопытство, чтобы добиться своей цели и выудить меня из поместья.

Поэтому сейчас я отметила странность, вместо ответа, призванного вызвать интерес, он произнес нейтральную фразу.

- Что произошло? - напрямую спросила я.

Отец напрягся и прикрыл глаза. Я нахмурилась. Защиту малой гостиной мы устанавливали вместе, ведь именно здесь отец чаще всего и делился информацией о государственных делах. Но сейчас отец усиливал эту защиту, хотя и знал, что никто из слуг не осмелится помешать нашему ужину.

- Все так серьезно? - спросила я только после того, как отец закончил плести новое заклятие защиты.

- Да, Ивейн.

По имени отец называл меня редко. И это тоже было знаком.

- Расскажешь?

Отец налил себе полный бокал вина. Отпил половину и посмотрел мне прямо в глаза:

- Сегодня на королевскую семью было совершенно покушение.

4. Глава 4. Покушение на королевскую семью

Глава 4. Покушение на королевскую семью

Как занимательно. А ведь такого я не припомню. Заговоры против королевской семьи, в особенности против короля, плели, но до реальных покушений дело никогда не доходило. Нахмурилась, поняв, что насторожило меня в словах отца. Он сказал, что на королевскую семью было совершенно покушение. То есть он и его служба не остановили заговорщиков, и они смогли практически довести свой заговор до логического завершения. Почти, потому что мой отец ужинал вместе со мной, а не остался сегодня на службе. А значит члены королевской семьи, если и пострадали, то остались живы.