Первый Хоторн за много столетий, совершивший невозможное.

Тогда инстинкты тоже кричали и вопили.

Тогда почему так сложно было поверить им в этот раз? Что так давит на сердце? Почему непокорный Эфир так неожиданно спокоен?

Столько вопросов, ответов на которые он найти не мог.

Да еще эти переговоры зашли в тупик.

Глупая надежда на перемирие и новый виток отношений между двумя враждующими семьями канули в тьму. Тут даже император не смог помочь. Глава светлых его не слушал. Он никого не слушал. У Финиса Монрей было только одно зло в этом мире – Хоторны.

Выйдя на балкон, Коннор оперся ладонями о широкие перила и устремил свой взгляд на юг, вновь и вновь вслушиваясь в тишину, в которую погрузился дом и вся округа.

Сумрак ночи принес долгожданную прохладу, как и свежий ветерок, налетевший из ниоткуда.

Он тоже пах морем.

Коннор нахмурился и еще сильнее сжал перила.

– Вот ты где.

Мел нашла его быстро.

Младшая сестра вообще старалась не упускать его из вида и всегда быть рядом.

Смешно.

Это он должен был беспокоиться и оберегать её. А выходило наоборот.

– А где мне еще быть? – спросил Коннор, продолжая вглядываться в ясное звездное небо.

– Мало ли. Вдруг решил сбежать.

Мел подошла ближе и встала рядом.

Платье ей всё-таки нашли. Из мягкой и легкой ткани какого-то светлого оттенка, который служанка торжественно объявила персиковым. Короткие рукава, украшенный вышивкой в тон платью лиф, широкая юбка. Наряд действительно был красивым и страшно шел сестре, несмотря на кроткие волосы.

Только Мелисса совершенно не умела его носить и даже не пыталась. Коннору казалось, что сестра специально шагает в нем слишком быстро и по-мужски широко, давая всем и каждому понять, что платье и наряды не для неё.

Вот и сейчас. Девушка ловко потянулась и быстро забралась на перила, свесив ноги и болтая ими, как маленькая девочка.

По сути, она ею и была. Девочкой, которая слишком быстро стала взрослой.

Коннор был против её инициации и даже сильно поругался с отцом, но сделать ничего не смог. Мелисса бредила защитой, сторожевыми башнями и отказывалась думать о чем-то другом.

– Я бы тебя не винила за побег, – продолжала девушка.

– Неужели?

– Угу. Здесь же скукота смертная. Монрей еще более нудные, чем я думала. Мужчины властные, женщины запуганные и полные смирения и послушания. Ты знаешь, по-моему, у них своего мнения нет. Я тут попыталась поговорить с одной, так она, едва меня увидела, сразу и сбежала. Как только защитным кристаллом не швырнула.

– Мелисса, – Коннор укоризненно взглянул на сестру, – я же просил не приставать к местным. Особенно к женщинам. Ты же знаешь, что это может осложнить и без того непростую ситуацию.

– Это ты парней просил. Мне-то что.

– И тебя тоже. Не хватало нам новых проблем.

Девушка вздохнула и придвинулась чуть ближе.

– Ты же сам видишь, что переговоры зашли в тупик. Монрей нас не слышит.

– Услышит.

– И император ему верит. Прорывы все чаще и яростнее, а они отказываются это признавать! Разве это нормально?! – не в силах сдержать эмоции, произнесла Мелисса и повысила голос.

– Тише, Мел, не забывай, что мы не дома.

– Забудешь такое, – отозвалась она и чуть повернулась, всматриваясь в темный сад, который раскинулся под ними.

Молчание затянулось.

– Как думаешь, она здесь? – вдруг спросила Мелисса.

Коннор даже не стал уточнять.

Айрин Монрей. Его жена.

Только родная сестра могла набраться смелости и заговорить о ней.

– Я же просил.

– Интересно же.

Девушка пожала плечами.

– Сколько лет прошло со свадьбы? Четыре? Еще немного, и она достигнет совершеннолетия.