Выхожу из кабинета, воодушевленно шагаю на свое место. В кармане громко звонит телефон, и я тороплюсь достать его, чтобы отключить звук. Сегодня уже опозданием отличилась, не хватало еще выговора за личные звонки в рабочее время. Неудачно беру мобильник двумя пальцами за край корпуса, вижу на экране фото отца, на секунду пугаюсь, а телефон вдруг выскальзывает из рук и с треском ударяется о плитку.

Ощущаю на себе взгляды коллег.

— Алиса, блин, разбила? — сочувственно спрашивает Лерка.

Наклоняюсь, поднимаю сотовый, который все еще продолжает трезвонить. Быстро сбрасываю вызов, ощущая нарастающую пульсацию в висках. Нет, с папой я точно сейчас говорить не готова.

Досадливо рассматриваю повреждения. Прямо посередине экрана красуется большая трещина, а множество мелких паутинкой расходится от нее.

— Да, еще как... — шумно выдыхаю, усаживаясь в свое кресло.

— Работает хоть? — участливо интересуется Пашка.

Вожу пальцем по экрану. Строчу папе сообщение, мол, я на работе, не могу сейчас говорить, и отправляю.

— Да, вроде… — отвечаю Паше, выдавливаю подобие улыбки.

Спешу погрузиться в дела. Решаю текущие вопросы, уделяю особое внимание поручению босса. Объем работы меня нисколько не пугает, даже рада отвлечься от грядущих разборок с родными.

Ровно в шесть выходим с Леркой из офиса, спускаемся вниз и покидаем здание.

На улице подругу поджидает Пашка. Прощаюсь с ними, с улыбкой провожая взглядом счастливую влюбленную парочку. Отыскиваю на парковке машину Соболевского, спешу к нему и запрыгиваю в салон.

— Привет, — усаживаюсь поудобнее, кладу на колени сумочку.

— Привет.

Артем заводит двигатель, трогается с места. Едем в полной тишине, и это уже начинает меня напрягать. Посматриваю на его задумчивое мрачное лицо. А с ним-то что такое приключилось?

Проехав половину пути, не выдерживаю, поворачиваюсь к Соболевскому.

— У тебя все нормально? Ты с утра сам не свой…

Он мельком смотрит на меня, брови чуть поднимаются, а на губах растягивается коронная игривая ухмылочка.

— Думала обо мне? Волнуешься? Так приятно… — слащаво тянет муж.

— Нет, это я из вежливости… — тут же жалею, что спросила.

— На фирме были небольшие проблемы, но я все уладил. Не беспокойся, Лисенок. Я просто устал, — улыбается Артем. — Как прошел твой день?

— Ужасно! Родители все узнали... — только и успеваю ответить. От настойчивой вибрации сумочка начинает дрожать, и я обреченно достаю мобильник, прекрасно понимая, кто звонит.

Пару секунд сверлю глазами разбитый экран.

— Что с телефоном? — усмехается Соболевский.

— Говорю же, ужасный день… — глубоко вздыхаю и принимаю вызов. — Да, мам…

— Алиса, ты уже освободилась? — ее голос все еще пропитан возмущением.

— Да…

— Нам нужно поговорить. Хватит тянуть время! Когда вы сможете приехать?

— Я не знаю. У Артема такой плотный график… — пытаюсь придумать путное оправдание. Его я домой не повезу! — Может, я сама на днях заскочу?..

— Мы приедем! Когда скажете! — громко говорит Соболевский, а я подношу указательный палец к губам, показывая, чтоб замолчал, и меряю его сердитым взглядом.

— Это твой муж?

— Да, мам.

— Приезжайте прямо сейчас! — настойчиво произносит она.

— Нет, сегодня не получится… Мы только с работы возвращаемся…

— Уже едем! — отвечает Артем, не обращая внимания на мое откровенное негодование.

— Вот и славно! — чувствую, что мама смягчилась. — Тогда ждем!

Завершаю вызов, нервно бросаю мобильник обратно в сумочку и впиваюсь глазами в Соболевского.

— Да что с тобой такое?! Ты зачем это делаешь?! — рассерженно выговариваю.

— Что делаю? — в голосе так и сквозит недоумение. Он действительно не понимает?