– Подержите-ка, – Римма Федоровна сунула кружку вместе прижатой к ней платежкой жрецу, чтобы приподнять манжету блузки, что элегантно выглядывала из-под левого рукава делового пиджака.

Уффф. Ничего. А то совсем нехорошо вышло бы. Окажись там татуировка, это уж маскарадом не объяснить.

– Другое запястье, – подсказал Мел, – брачные браслеты появляются на руках, которые сплетаются во время церемонии.

Римма Федоровна проверила.

Ее татуировка оказалась с оттенком сирени. Но узоры были такими же, как у навязанного муженька. Это вызвало в Римме Федоровне недоумение.

Что ж получается такое?

Ее выкрали в какой-то другой… мир? И насильно обвенчали с местным жителем. Королевским племянником. Так это все по-настоящему?

Римма Федоровна была женщиной разумной и в попаданок не верила. Да, был за ней грешок, почитывала на досуге романчики с планшета. Но это же несерьезно! Так, сказки, чтобы отвлечься.

Но очевидным фактам она все же ничего противопоставить не могла.

Она человек во всех отношениях положительный, не пьет и прочими глупостями не увлекается. Высыпается по графику, чтобы сохранять работоспособность. И каждый год проходит диспансеризацию в местной поликлинике. Очередная, кстати, была чуть больше месяца тому назад. Здоровье у Риммы Федоровны богатырское для ее пятидесяти семи лет. И психическое, в том числе. Так что то, что с ней происходит сейчас, может быть только реальностью. Дурной, абсурдной, но совершенно объективной. Потому что про сон она уже подумала, значит, это не он.

Римма Федоровна – за конструктив. А значит, этап с кудахтаньем и риторическими вопросами: “Почему это со мной случилось?” и “А это точно все на самом деле?” мы пропускаем.

– Сынок! – аристократичная леди Иддия кинулась на грудь новобрачного. – За что же тебе такое наказание?

– От тебя, сестра, как от женщины, мне такое странно слышать! – возмутился король. – После того как твой отпрыск так вел себя с другими девицами! И мы не знаем, кто они, возможно, даже благородных кровей.

Римма Федоровна критически оглядела истеричную особу. Что же, получается, это ее свекровь?

– Так, граждане милорды, – решительно гаркнула она, – свадьба у вас, надо сказать, никудышная. Ни выкупа, ни тамады с конкурсами. Я уж не говорю о том, что гостей с конвертами нигде тут не наблюдаю. Если и все остальное так организовано, нам не по пути. Где поцелуй жениха и невесты? Первый совместный танец?

Дурная семейка смотрела на нее, вылупив глаза.

– Да и жениха могли бы получше подобрать для такой видной женщины, как я.

Римма Федоровна с достоинством горделиво, поправила грудь, вверх подтолкнула, чтоб показать, какое сокровище этому жиголо … не достанется.

А потом все так же спокойно забрала свои вещи у священника.

– Левен, что эта женщина такое говорит? – снова заголосила Иддия.

– Постыдились бы кричать, дамочка, – приструнила ее Римма Федоровна, – вся из себя, с закосом под аристократку. А блажите, будто у вас кошелек в трамвае вытащили.

И вдруг лысый громила в черном захохотал. Так неудержимо и заразительно, что король не выдержал и тоже подхихикивать принялся, надвинув корону почти на глаза.

– А знаете, – отец жениха вытер слезы, – она мне нравится. Мне теперь кажется, что о такой невестке я и мечтал последние пять лет. Дай, я тебя облобызаю!

– Очень рада, что у вас все сбылось, папаша, – осадила его новобрачная, – но мне тут пока что совсем не нравится. И к тому же у меня вечером собрание правления, потрудитесь доставить меня обратно. Казанова ваш и так уже испугался достаточно, вон на височках седина пробивается. Так что поставьте себе галочку и на посошок, посидим перед дорожкой и все прочее.