Так что план побега будет требовать серьезного обдумывания…

Но начать обдумывать его прямо сейчас не получилось.

Меня бесцеремонно притянули к себе, а затем я почувствовала на своих губах твердые и требовательные губы жениха… Ой, уже мужа!

И вот что: ничего общего с невинным супружеским поцелуем этот поцелуй не имел.

Теодор Рутланд целовал горячо и властно, как будто клеймил меня своими губами. Кажется, он совершенно не заботился о том, что подумают окружающие. Этим поцелуем он явно давал понять, кто тут собственник, кто хозяин.

Но я скажу больше, он целовал меня так, как еще ни разу в жизни до этого не целовали мужчины. Парни. У меня возникло странное ощущение, что раньше, до этого поцелуя я не жила, а существовала. И только сейчас ощутила, поняла, что такое настоящая, реальная жизнь.

Вдохнула полной грудью. Подалась ему навстречу. Позабыла о том, что за нами наблюдают десятки заинтересованных и ревнивых глаз.

Мне хотелось только одного.

Чтобы это длилось вечно.

– Вашим актерским способностям нет равных, миледи, – холодно проговорил Рутланд, оторвавшись от моих губ. – В очередной раз решили все переиграть и сделать вид, что сгораете от страсти? Не старайтесь понапрасну, я все равно не поверю.

– Неужели? – ядовито переспросила я. – А секунду назад мне казалось, что поверили.

– Тот, кто поверит в ваши искренние чувства, будет глупцом. Миледи Цицинателла Рутланд не способна испытывать их по определению. Кстати, моя фамилия моего рода вам необъяснимо идет.

– Зато милорд Теодор Рутланд не способен испытывать ничего, кроме ненависти и презрения! – не осталась в долгу я.

– Что ж, тогда мы с вами составим идеальную пару, – криво усмехнулся мужчина, отвернулся и пошел прочь.

Гости, смерив меня недовольными взглядами, будто я у них по миллиону украла, потянулись за ним.

У алтаря меня бросил, гад! Нормально вообще?

Неправильно Цицинателла сделала! Его не привораживать надо было, а прибить на месте!

Ну, ты еще ответишь за это, Теодор! За все мне ответишь – за то, что вломился в спальню, за позорный наряд из миткаля, но особенно за то, что укусил за попу!

Дай только срок!

9. Глава 8

Обратно добирались большим кортежем. Ненаглядный супруг выказал мне перед всеми явное неуважение, так как изволил ехать верхом.

К своему неудовольствию, я обратила внимание, что Теодор как-то слишком уж часто подъезжал к открытой повозке, в котором находилась Лидия Гарднер с подругами. Дамы что-то живо обсуждали и смеялись. Подозреваю, даже знаю над кем…

Вот, по идее, я, наоборот, радоваться была этому должна… Но нет. Почему-то нет.

При виде статного красавца на вороном коне блондинка сияла, как начищенный пятак и вообще всем своим видом демонстрировала щенячий восторг.

Тьфу!

Я же в гордом одиночестве восседала в белом свадебном экипаже, помпезно украшенном цветами и лентами. Внутри было тоже так… Ничего.

Мягкие белые бархатные сиденья, белая медвежья шкура на полу, чтобы накрыть ноги в случае холода и большой букет белых клематисов.

Рай для молодоженов, да и только!

Жаль, что главное положить забыли. А именно что-то съестное. Хоть какую-нибудь завалящую коробочку конфет!

К этому моменту и после всех перенесенных треволнений я проголодалась, как волк. Желудок урчал протяжно и тоскливо. Особенно ему, бедному, было неприятно видеть, как Бо Пип и остальные в ее повозке угощаются чем-то, с виду похожим на вафли. Это угощение достала из кулечка и любезно протянула всем некая пожилая дама – ну вылитая мисс Марпл.

Кажется, Рутланд поймал мой голодный взгляд, потому что улыбнулся так паршиво, что мне захотелось огреть его чем-нибудь тяжелым. Теодор даже направил своего черного коня ко мне, видимо, чтобы сказать что-то колкое.