Матильда выдохнула. Слава всем богам, жадность мадам оказалась сильнее пакостности характера. Не станет она портить дорогой товар.

В гостиной ее ждала одна из девушек, смутно знакомых, и приятная, хорошо одетая женщина в шляпке. Она брезгливо поджала губы, увидев Матильду, но затем одобрительно улыбнулась.

– Свежая, красивая и глаза умные. Хорошо, Фифи, я забираю двоих в счет уплаты твоего долга. Ты мне еще должна сто золотых. Три дня, и если не отдашь, гореть твоему блошатнику синим пламенем!

– Жозефина! – до оскомины сладко улыбнулась мадам. – Ты же знаешь, мое слово кремень. Через три дня я рассчитаюсь.

– Идите за мной, – бросила Жозефина в пространство, направляясь к выходу.

Не оглядываясь больше, Матильда последовала за ней. Прощай, знакомый бордель, здравствуй, неизвестность.

И только переступая порог и шагая на улицу, где мадам Жозефину ждала запряженная сивой лошадью коляска, Матильда про себя попросила «того, кто наверху»: пусть мсье Товиль ее найдет как можно скорее!

4. Глава 3, задом наперед, все наоборот

Где-то на задворках Брийо

Андрей          

– Князь Андрей Волков умер, да здравствует мсье Андре Вульф, – пробормотал под нос Андрей и огляделся.

В этом районе Брийо он не бывал. Слишком грязно и вонь стоит такая, что слезы из глаз. То ли рыбный рынок рядом, то ли речной порт, то ли то и другое. Под ногами что-то склизкое, стены тупичка, в который привел портал, изрисованы углем и загажены.

Сунув руки в карманы, Андре быстрым шагом направился к выходу из тупика. Найти извозчика, добраться до поверенного, взять деньги – а дальше можно будет отправиться к Морису. Наверняка вместе они что-нибудь придумают! Да и наверняка отцу вскоре надоест пугать непутевого сына, он выпросит у императора помилование, и все вернется на круги своя.

Представляя, как вернется домой, попросит прощения у матушки, и даже поглядит выбранную ею невесту, Андре шагал по узкой улочке. По сторонам он не смотрел, а зря. Не успел он выйти из переулка, как прямо перед ним что-то упало, и его обдало грязной водой.

– Проклятье! Не видишь, куда льешь, дура? – стряхивая с жалкой, и без того грязной одежонки рыбный хвост, Андре поднял взгляд на открытое окно.

– Заткнись, отрепье! – каркнула старуха в чепце, высовываясь из окна и потрясая помойным ведром. – Иди себе мимо!

– Ах ты, свиное рыло! – рука привычно потянулась к эфесу шпаги, не то чтобы Андре собирался в самом деле ей воспользоваться против старой перечницы, просто привычка. Но шпаги не было.

Проклятье. Без мундира, в обносках Андре все равно оставался князем. А вот без оружия он чувствовал себя голым.

И без того гадостное настроение упало на самое дно. Неужели это все – всерьез? Без денег, без оружия, без имени и семьи – навсегда? Да нет, не может такого быть. Все образуется. Как-нибудь.

Забыв о старухе, Андре ускорил шаг и сунул руку в карман. Надо же чем-то платить извозчику, наверняка завалялось хоть несколько монет!

В кармане нашлась что-то скомканное, тряпичное. Кошель? Вытянув находку, Андре снова выругался. Никакого кошеля, просто черная тряпка, выбросить ее к демонам… или нет? Почему черная? Развернув находку, он хрипло рассмеялся, почти закашлялся. Это была маска. Дешевая, простая черная полумаска, в каких обычно дерутся на дуэлях, чтобы жандармы не узнали.

Merde!

Отцовская предусмотрительность во всей красе. Ни медяка денег, зато – маска. Чтобы никто не видел лица казненного князя Андрея. Нет вас больше, Андрей Михайлович, нет и не было. Проклятье!!! Найти бы ту дрянь, что вложила окровавленную шпагу в его руку! Найти, набить морду и выспросить: зачем? Серьезных врагов у Андре не водилось, в политику он и сам не лез, от всевозможных партий отмахивался, да и в стольном Владимире появлялся редко. Прогрессивная Франкия ему нравилась куда больше, да и от отцовских нотаций подальше. К тому же тут никто не смел брезгливо поджимать губы на бездарного выродка. А что он, виноват, что Единый не дал ему дара? Что он, вылезая из материнской утробы, назло отцу отказался от фамильной магии? Так какого демона вся родня, все отцовские друзья смотрят на него, как на злодея какого? На себя бы лучше смотрели! Пни старые! Вершители мировых судеб, курва мать!..