- Здесь нет фотографов.

- И слава богу. Настолько открываться для прессы я не готов даже при гарантии переизбрания, - бормотал он, воруя с моих губ поцелуи.

Они были жалящими, быстрыми, почти как укусы. Я не могла ничего с собой поделать. Каждый поцелуй заставлял меня стонать все громче.

- Андрей, - взмолилась я, пытаясь отстраниться и встать. – Не надо.

- Ты уверена?

Он воспользовался моими попытками вырваться, позволил чуть привстать, но сам поймал и заставил сесть на него верхом. Я схватила его за плечи и снова поерзала, исключительно чтобы отодвинуться. Но не удалось. Я только сильнее раззадорила его и… себя.

У меня кружилась голова от легкого запаха мужского парфюма и безумных поцелуев.

- Это нечестно, - простонала я, ощущая его руки на своей попке.

Он сжал ее почти до боли и усмехнулся мне в губы.

- Привыкай, Лиз.

Больше ничего я не смогла ответить. Он накрыл мои губы своими, раздвинул их языком, проникая внутрь. Мне расхотелось сопротивляться. Я наслаждалась его поцелуем. Таким медленным, умелым, соблазняющим. Его язык искал мой, чтобы свиться с ним на секунду, а потом отступал. И я сама уже желала его возвращения, отвечала на поцелуй.

Ладони Андрея двинулись выше. Он проник под блузку, добрался до лифчика, передвинул руки вперед, сжал мою грудь и потеребил соски большими пальцами через кружево. Я не сдержалась и укусила его за губу.

Он охнул. Кажется, ему было больно. Я царапнула зубами около ранки. Испытывая потребность извинится, но не желая произносить ни слова, я лизнула его в уголок рта. Очередной вздох вырвался из груди Громова. В этот раз в нем не было боли, только наслаждение.

Черт знает что, но мне было приятно не меньше. Чувствуя себя отчаянной соблазнительницей, я приподнялась и заерзала на члене Андрея. Он был в брюках и, кажется, получал больше трения, чем я через плотный деним.

- Элизабет, - рыкнул он, снова хватая меня за задницу и теперь помогая тереться и объезжать его.  – Чтоб тебя!

Я довольно усмехнулась, но снова не успела насладиться властью, потому что Андрей приказал:

- Расстегни блузку.

Он откинулся в кресле, наблюдая, как я медленно дергаю руками, не решаясь коснуться пуговиц.

- Если я расстегну сам, вряд ли останется хоть одна, - пригрозил Андрей.

Это сработало. Блузка мне нравилась. Совсем не хотелось переодеваться. Журналисты обязательно заметят, что на мне разные вещи до и после самолета.

Едва я справилась с тремя пуговками, стала видна грудь.

- Достаточно, - остановил меня Андрей и склонился, чтобы сжать губами сосок через ткань бюстгальтера.

Я вцепилась в его плечи изо всех сил. Он делал нечто похожее в наш первый раз, но тогда я была так взволнована и напугана, что не успела понять, нравится ли мне. Сейчас ситуация тоже была не самая комфортная, но я точно была уверена. Да. Мне нравится.

Громов посасывал и прикусывал то один сосок, то другой. Я продолжала раскачиваться, вцепившись в его плечи и зажмурившись. Последние силы уходили на попытки быть тихой.

- Лизи… – позвал Андрей.

Я открыла глаза, чувствуя себя пьяной, но еще недостаточно. Мне хотелось, чтобы он прекратил болтать и вернул свой рот обратно. Конечно, я не сказала этого, а лишь прохрипела;

- Что?

- Ты можешь не сдерживаться. Здесь звукоизоляция.

Самодовольство на его физиономии било все рекорды.

Прищурившись, я хотела сказать, что не настолько он хорош, чтобы я орала, но…

Андрей расстегнул мои джинсы и протолкнул руку в трусики. Одновременно его губы вернулись к моей груди. Пальцы нашли клитор. Ему было тесно и неудобно из-за джинсов, но я уже балансировала на грани. Хватило нескольких кругов и надавливаний. Я выгнулась дугой в его руках и вскрикнула звонко и кратко. Именно таким был оргазм.