Я обвела обречённым взглядом наполненную купель, мерцающую золотом, которая соблазнительно тянула в неё забраться.

– Эм-м… дай мне десять минут. Я в ванной.

Лорд-тиран стоял вплотную к двери – всем существом я чувствовала его близкое присутствие.

Воздух, наполненный сладко-горьким ароматом вереска, сгустился от напряжения. По венам потёк жидкий огонь то ли страха, то ли острого желания, закручиваясь тугим узлом внизу живота. Сердце принялось отплясывать канкан, и я боролась с желанием подчиниться, открыть дверь и подтвердить брак!

– Хорошо, – ответил после недолгого молчания нетерпеливый “супруг”. – Халат и полотенца на полке в шкафу.

Я услышала звук удаляющихся шагов, и облегчение прокатилось по жилам.

Согласился дать мне искупаться и подсказал, где взять халатик? Вау! Может, с ним можно будет найти общий язык? Отмазаться месячными или ещё чем-нибудь?

Скинув противное мне чужое свадебное платье, я забралась в тёплую воду и принялась оттирать с себя пятна вина.

Валери была худенькая, стройная и красивая. Я настоящая, которая находилась в больнице, тоже была сейчас о-о-очень стройная. А когда-то была ещё и красивая. Яркая блондинка с тёмно-синими, яркими, как сапфир, глазами. Но за время болезни волосы выпали, потом отрасли короткие и бесцветные. А глаза потеряли цвет морских пучин, поблекли и превратились в прозрачные лужицы.

Как там моё тело? Жива ли я?

С надеждой я поглядела на зеркальце, лежавшее на бортике купели.

– Валери, ты как? Слышишь меня? – прошептала, протирая мокрым пальцем запотевшую поверхность.

Безмолвие…

Ладно, так и быть, скажу его инквизиторской тёмности, что у меня внезапно начались дни и меня нельзя трогать. А если это его не остановит, изображу обморок. А что, прекрасная идея! Не будет же он подтверждать брак с полуживой супругой? Выиграю время, а там…

Может, Валери объявится? Я ведь сильная! Очень сильная! Я не могу умереть!

– Три минуты, – донеслись слова палача, и я подёрнулась, как осиновый лист на ветру.

Наспех вытерев длинные волосы, завернулась в белый махровый халат, на груди которого была вышита красивая золотая буква “А”, и с глубоким медитативным выдохом сдвинула защёлку.

Но от увиденного чуть не задохнулась. Тут же захлопнула дверь, вернула назад защёлку и для надёжности подпёрла поверхность спиной.

Избежать связи с Ни-и-им?! Ка-а-ак? Если он стоит там такой красивый и… голый!

Ладно, не совсем голый, в брюках, но без рубашки! Опёрся на стол и так сексуально потягивает вино.

Я зажмурилась, прогоняя запретное видение.

Но…

Как развидеть гору мускулов, мерцающих в приглушённом свете ламп? Точёные рельефы идеально развитых мышц, словно этого мужчину лепили древнегреческие скульпторы. Меня пьянил его вид и густой аромат диких холмов, напитавший мои лёгкие. Эх, я бы написала его на холсте, будь у нас иные обстоятельства… Будь другие обстоятельства, ещё бы и полюбила. Наверное…

– Минута, Валери!

Я услышала приближающиеся шаги и замерла, как мышь в норке, у которой поджидал кот. Что-то подсказывало, штрафные минуты мне никто не подарит.

– Сейчас, я кое-что забыла… – пискнула я.

Что же делать? Что? Соберись, Лера! Приготовься сказать о месячных. Но с какой фразы начать?

– Десять. Девять. Восемь…

Я открыла дверь, не дожидаясь, когда лорд-инквизитор досчитает до нуля, ворвётся и выволокет меня, распяв на кровати. Или на столе…

– Нам надо поговорить, – проговорила я, поднимая взгляд на палача.

Нет, не древнегреческие скульпторы его лепили! Те скромно курят в сторонке со своими недоделанными мужскими причиндалами. Достоинство же моего “супруга” под натянутой тканью брюк заставляло меня хорошенько волноваться.