- Мне нужно знать, что с Тимуром ничего плохого не случится, - повторяю упрямо, - Лучше со мной делай, что хочешь, но не трогай ребенка. Он тут не при чем.

- С тобой? – вскидывает брови Корнеев, искренне удивляясь, - Думаешь, ты представляешь для Лютого хоть какую-то ценность? Да он давно с другой бабой кувыркается и с десяток их уже поменял. Ты пустое место. И только благодаря своему ребенку ты жива. Пока что. Будешь выделываться и вставлять палки в колеса – я для Тимура найду няньку. Сговорчивую и молчаливую, а ты исчезнешь. Уяснила?

Отвожу взгляд и стараюсь дышать ровнее. Сложно сохранять даже жалкие крупицы спокойствия и делать вид, что ты каменная глыба, когда угрозы сыплются чуть ли не каждую секунду.

- Клим задал вопрос, - практически над моей макушкой раздается рык, и я вздрагиваю всем телом.

- Я все поняла, - произношу сдавленно, озираясь на оказавшегося рядом головореза, который, казалось, только что был в паре метров от меня.

- Умница, - усмехается довольно Клим и отмахивается, - Егор, проводи ее к мелкому.

Так вот как эту ледяную глыбу зовут. Надо же, и когда успел такого преданного пса завести себе? Кажется, что Егор прямо сейчас схватит за шкирку, не дождавшись, когда сама встану, и силком потащит из кабинета, лишь бы перед хозяином выслужиться.

Я поднимаюсь с кресла и спрашиваю в лоб:

- Где Демид? Он не выходит на связь.

- Откуда мне знать, где твой муж? Это у тебя надо спрашивать, ты же его жена, - насмешливо хмыкает Клим.

Опаляю Корнеева напоследок взглядом и поджимаю губы. На Егора даже не смотрю, только на ходу вырываю у него руку, когда он пытается перехватить ее.

- Не маленькая, не надо меня за ручку вести, - огрызаюсь я.

Охранник кривится, но все-таки позволяет выйти из кабинета самой и слегка опережает меня, провожая куда-то вглубь дома.

- Будешь себя в следующий раз так вести – пожалеешь. Не посмотрю, что ты баба, - сухо буркает идущий впереди Егор, даже не удосужившись обернуться. Просто бросает угрозу на ходу через плечо. Потому что не запугать меня хочет, а просто информацию доводит до сведения.

А у меня будто что-то отключается внутри. За последнее время все только и делают, что угрожают или моему сыну или мне, а если этого не происходит, то я все равно каждую минуту живу в ожидании, что случится что-то плохое. И я просто устала от этого, у меня больше нет сил.

- “Так” – это как? – спрашиваю без особого интереса.

- Неуважительно.

- И когда он успел такую преданную шавку себе найти? – озвучиваю я со смешком вопрос, который крутился до этого в голове. Мне ни черта не весело, но, когда ты постоянно на грани истерики, тяжело контролировать свои эмоции.

Он реагирует быстро, но и я тоже не промах. Привыкла ко всем этим резким выпадам, поэтому в последнюю секунду перед тем, как Егор схватит меня за горло, уклоняюсь. На автомате хватаю массивную статуэтку со столика рядом и замахиваюсь. Но если вначале головорез просто растерялся, не ожидая от меня отпора, то сейчас медлить не стал. Одним ударом по запястью Егор выбивает из моей руки статуэтку, цепляет в крепкий захват волосы на затылке и резко дергает назад, вынуждая практически на цыпочки встать, чтобы удержать в равновесие.

- Когда Клим с тобой закончит, я попрошу тебя себе в игрушки. И вот тогда мы посмотрим, кто из нас станет чьей шавкой и как преданно будет служить, - рычит он.

- Я лучше в канаве сдохну – Клим как раз обещал это устроить, - сиплю я, с брезгливым презрением опаляя его взглядом.

- Выкинешь еще что-нибудь подобное и о таком раскладе можешь только мечтать.