- Зюзи, - усмехнулся волчица.

Я вспомнила фигуру, вспомнила лицо, вспомнила тяжелый и суровый взгляд. «Зюзя, очень приятно!». «Зю-ю-ю-юзя!», - умилялось что-то пытаясь сопоставить имя и личность. «Я сейчас Зюзю позову!», - можно пугать людей. Нет, ну кто его так называл? Где его родители – садисты! Нет, ну может, в детстве он был маленьким милым зюзиком, а выросла и вымахала целая Зюзябра! А по взгляду – полный Зюзец!

- Зю-ю-юзя… -  со стоном выдыхала я. – За что? За что его так?

- Ты гляди, смеется, - переглянулось зверье. – А его Елиазар зовут! А Зюзя – это покороче будет…

- Елиазар… - прошептала я, вспоминая его. А имя ему подходит. Эх, прямо как богатыря! Елиазар… Мне казалось, что это имя перекатывается во рту словно снег по сугробам, а потом выдыхает морозом.

- И когда же у нас была… эм… свадьба? – спросила я, чувствуя себя подругой, которая потом меня спрашивала, что я помню из ее свадьбы и по воспоминаниям восстанавливала ход событий. При условии, что она была невестой.

- А ты что? Не помнишь, как он из тебя жизнь вынул и стужу в тебя вдохнул? – удивилась волчица. – Вот с того момента ты и стала его женой…

 - Как там на свадьбе… И я там был, мед пил… По усам текло, а те, кто на мед позарились, тем попало! Эх! Медку бы! - покачал головой Буран, пока я осмысливала все.

Теперь я понимаю, почему мужик так упирался! Там, оказывается, без свадьбы, ну никак! Но все-таки согласился… И тем самым спас мне жизнь…

- Ты там сильно губу не раскатывай, - послышался голос волчицы. – Это только до весны.

- Я что? Жена на зиму? С каких это пор у нас женятся на зиму? Что-то вроде прижмемся и перезимуем? Или вдвоем теплее? – возмутилась я такому раскладу. – Пусть вон лучше бы на батарее центрального отопления женится, если ему жена на зиму нужна!

Я даже представила батарею с фатой.

- Да все равно ты весной растаешь, - посмотрела мне в глаза волчица. – Все снегурки весною таят…

6. Глава пятая.   Двенадцать месячных!

Глава пятая.   Двенадцать месячных!

- Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная?

Пресвятая Инквизиция

Плохие новости нужно уметь преподносить! Сначала нужно убедиться, что человеку есть куда падать в обморок. Дотащить матрас и положить по примерной траектории падения. И тут же готовить стаканчик с успокоительным.

- Еще раз? – напряглась я, планирующая прожить долгую и счастливую жизнь. – Я весной растаю?

- Все снегурочки весной тают, - проворчал медведь. – Как солнышко  весеннее припечет, так и тают!

Я все еще отходила от новости, что жить мне осталось два с половиной месяца. В лучшем случае – три с половиной. А жизнь моя зависит от прогноза погоды. Не каждый день тебе такое сообщают!

- Каждую зиму Карачун брал себе невесту – снегурочку, - вздохнул Буранушка, плюхаясь на попу. – И каждую весну она таяла…

- Кто-о-о? – ужаснулась я, вспоминая красивые глаза и суровые черты лица. – Погодите, вот это был… Ка-ка-карачун? Тот самый, что насылает морозы и убивает людей?

Вот что за день! Мою детскую психику просто изрешетили плохими новостями!

Мамочки! Я осела на пол, делая глубокий вдох. Мне показалось, что от меня только что завелась очень плодовитая кошка с мяукающей коробкой  и  сам оформился кредит на два миллиона под залог почки. Но даже все это не могло сравниться с новостью, которой меня только что огорошили.

- Кто виноват, что люди сами в лес идут! – искренне удивился медведь. – А ведь нельзя! Запретил он! Сказал, кто в лес пойдет, того карачун обнимет!

Я смотрю, а у меня очень любвеобильный муж. Просто ходячие обнимашки.  Ну, ничего, как вернется, я ему выскажу все за тех несчастных, что в лесу замерзли. И тех, которых я на носилках тащила, рыдая! А меня все утешали: «Маруська, не реви! Всех не спасешь!».