- Нравится картина? Это великий мастер-живописец Годфрал. Полотно "Великий Выбор". Здесь изображен момент, когда ксаранди принимали решение покинуть родную землю и уйти в иной мир.

- В мир хевья?

- Не сразу. Наши предки кочевали по разным мирам, прежде чем добрались до Ремидеи.

- Ремидеи?

- Ирди – так вы зовете эту землю. А ксаранди назвали ее – Ремидея. Исцеление. Мы надеялись, что она станет для нас целительной…

Взгляд Эрени снова ушел в себя, как минутами раньше, когда она заговорила о желаниях и устремлениях души. Вот значит как оно было. Шатались-шатались глотта по мирам, а потом явились на нашу Ирди, чтобы она их исцелила. А что с нею самой станет, и с нами – исконными обитателями – им плевать. Исковеркали имя, исковеркали землю.  

Медовая Грива провела меня сквозь следующую дверь. Я очутилась в комнате с огромным столом – не меньше, чем на той… "картине".  Уж всяко народу за ним усядется не меньше. Интересно, зачем суженому такой громадный стол. Может, все глотта у него собираются едать? Хорошо бы… Я б тогда наказала Краму накопать корешков минусинки – самой ядовитой лесной травы. Насушила бы да покидала в пищу глотта, когда они тут соберутся. Так разом от них избавилась бы.

Эрени указала мне на большой стул с высокой спинкой, обитый толстой и мягкой тканью. Я уселась, она рядом. Из угла к нам двинулась женщина. Перед собой катила странную штуку: несколько тонких досочек ровно друг над дружкой, на каждой стоит половинка идеально круглого шара из непонятного сверкающего материала.

Она сняла одну такую половинку, и под ней оказалась миска. Не грубая и деревянная, из каких едали в нашей деревне. Тонкая и белая, а в ней дымилась ароматная похлебка. Эту миску она поставила перед медовой, потом такую же передо мной… Когда она склонилась ко мне, я наконец увидела ее вблизи. Женщина моего народа. Расставляет  передо мной плошки, а я восседаю рядом с глотта и жду, пока моя единоплеменница обслужит меня.

- Пожалуйста, ксара, ваш суп.

- Мой что?

- Суп, ксара. Эта пища из овощей, птицы и бульона. Она называется суп.

- Почему не похлебка? И зачем ты зовешь меня Ксара? Мое имя Лесс.

Женщина хевья растерянно взглянула на Эрени. Та пояснила мне:

- Ксара – это обращение. Мужчина – ксар. Женщина – ксара.

- От ксаранди? – догадалась я.

Эрени улыбнулась.

- Ты сообразительная, Лесс! Все так.

- Но я не ксаранди! Зачем называть меня ксарой?

- Хм. А ведь верно. Как же тогда тебя называть?.. Слуги обязаны обращаться к господам почтительно. Ты – госпожа.

- А как гло… ксаранди называют хевья, которым прислуживают?

- Ксаранди не прислуживают хе…

Медовая осеклась. По ее лицу пробежала тень. Но она быстро овладела собой и вновь заулыбалась.

- Знаешь, Вилта, а ведь Лесс права, зачем ее так называть? Зови ее просто по имени. И меня тоже. Никакая я не ксара для тебя – просто Эрени! Договорились?

Вилта удивленно смотрела то на меня, то на медововолосую, потом пожала плечами.

- Как будет угодно, Эрени.

- Можно даже Эри! Лесс, и ты можешь звать меня Эри. Так зовут меня в семье, а ты ведь теперь моя семья!

Да уж, привели демоны. Глотта теперь моя семья. Ох, владыка Тал, на кого ты меня покинул в этом чужом городе! Лудар… На своего брата Фросаха, сказал. Надо пойти да поклониться ему. Но куда? Тал сказал, Фросах принимает глотта. Значит, где-то они ему воздают молитвы и благодарения. Эрени должна знать. Спрошу ее, когда пойдем гулять по этому городу…

А пока я с осторожинкой зачерпнула ложку похлебки – "супа" – и попробовала на язык. Уж надеюсь, глотта меня травить не собираются, как я их. Зачем было вести меня сюда, чтобы потравить, проще сразу в деревне шарахнуть, чтоб не встала. Похлебка была такой вкусной, что я сама не заметила, как умяла всю тарелку разом.