Марианна слово сдержит, тут нет сомнений. Не в ее правилах зря грозиться и угрожать. Ясное дело – хочет проверить, как отреагирует Руслан на свое появление в неглиже, да еще и в приподнятом настроении на стене фамильного замка Баженовых-Вельских.

Взбаламутить озеро нового семейства, проверить – что там да как. Какой ил невысказанных обид или чувств поднимется с глубины. Но Руслан совершенно не расстроился. Потому, что… Лене простил бы и не такое.

Мда… В 37 лет вляпаться как мальчишка в женщину, которая от него нос воротит, даже в физическом плане… Повезло, что тут сказать.

И Руслан был морально готов взять на себя ответственность за ребенка Лены. Именно поэтому и предложил записать себя отцом.

О чем же она думала? Когда сверлила внимательным, недоверчивым взглядом? Когда замирала, почти не дыша, на каждый оклик Руслана и… не давала ответа…

Да и плюсы в отцовстве Руслана тоже казались весомыми.

При разводе можно попросить хорошие откупные. Кто же откажет беременной жене в дополнительных бонусах?

Руслан решительно не понимал – почему Лена не ухватилась за его предложение. Напротив, она выглядела так, словно усмотрела в этом подвох. Будто желание Баженова поддержать художницу способно как-то ей навредить…

Не понимая, что происходит, Баженов торопил художницу с решением. А она все больше закрывалась, уходила в себя.

Баженов ждал и нетерпеливо звал Лену по имени. А потом появилась Нати. Стало и легче, и тяжелее одновременно.

С Нати Руслан дружил с детства. Наверное, она была одним из немногих его родственников, кому Баженов доверял полностью. Именно поэтому он планировал посвятить ее в свои планы. Чуть позже.

Однако сейчас все настолько запуталось, что Руслану не терпелось поговорить с Нати.

Выложить все начистоту, рассказать о своих чувствах и спросить совета умной, опытной женщины.

Он больше не понимал реакций и действий Лены.

Ее побег после нежеланного поцелуя врач объяснил гормональной бурей. А вот сейчас! Ну чего она взбеленилась?

И – главное – почему эта женщина, которая говорила все начистоту, не просто рубила правду матку, а рубила правдой маткой любого, буквально наотмашь, викингам на зависть, внезапно спряталась за скрытностью и недомолвками. Почему Лена, которая за словом в карман не лезет, любому вставит шпильку куда надо, вообще не находила ни одного слова в ответ на предложение Баженова?

Нати впорхнула, спросила о здоровье художницы, и та прямо расцвела на глазах. Заулыбалась, расслабилась, успокоилась.

– Смотрю мой кузен и тут не дает тебе покоя? – подмигнула Нати художнице.

– Некоторые мужчины при виде кровати буквально теряют самоконтроль. Не понимая, что это постель в больнице, – к Лене вернулась фирменная ирония. Естественно, направленная на Руслана.

Он улыбнулся. Наверное, стоило бы обидеться. Однако Баженову хотелось позволить Лене высказаться, пусть даже в таком стиле. Выплеснуть эмоции и прийти в равновесие.

– Ты не сильно пострадала? – забеспокоилась Нати.

– Ну что сказать. Видимо, вашего родственника напутствовали брать женщин штурмом. Он лишь не учел, что джип – не таран, а мерседес – не ворота чужого города. Но мне таки удалось уцелеть.

– Я очень рада. Ты одна из немногих в нашей семье, с кем можно общаться без противорвотных в кармане.

Нати не отставала – женщины явно нашли общий язык.

– Тебе что-нибудь нужно? – уточнила она у Лены.

– Поспать бы. Может развлечешь моего муженька? Похоже, он не способен проводить время один. Либо подчиненных гоняет, либо женщин, бросаясь за ними вдогонку на машине.