Мужчина, который в это время как раз убирал со стола, резким взмахом руки едва не сбил с подноса чашку.

– Она уже уехала, ваша светлость, – проговорил осторожно, не отвлекаясь от дела.

– А где она была до отъезда?

Октав выпрямился и бодро рапортовал:

– Она ночевала в своей комнате, а утром вышла в сад прогуляться. Они с господином Ксавье разминулись. Зато графиню видела её светлость.

– В своей комнате ночевала, значит?..

– Совершенно точно, месье, – уверенно кивнул слуга, но при этом коротко глянул на Ренельда, давая понять, что он-то точно знает, где на самом деле мадам д’Амран провела ночь.

– И ты не видел её… хм… перед тем как она отправилась спать?

– Нет, месье. Я был занят внизу, в бальном зале, месье. А потом…

– Я понял. Спасибо.

Значит, тут история та же, что и с Лабьетом. Никто не видел, как Мариэтта просочилась в спальню Ренельда. Никто не встречал его самого на пути туда – были они вместе или пришли по отдельности… И если уж кто-то мог оказаться в его постели, так это Леонора, которая так и крутилась неподалёку весь вечер. И выпить-то на балу довелось не так много – всего один бокал пресловутого амрэ. И как раз в компании этой приятной во всех смыслах девицы.

Тут проступил некоторый подозрительный след всего произошедшего, за который можно было бы зацепиться. Последнее, что чётко помнил Редельд, как в одном из тёмных переходов ночного замка Леонора всё же прильнула к его губам своими, мягкими и на удивление жадными. Они потом ещё куда-то шли, о чём-то говорили… Ренельд проводил её до кареты, которая должна была увезти её домой.

А дальше – провал.

Следов магии в комнате теперь совсем не осталось, даже если о том можно было подумать. И как всё это могло случиться, только предстояло понять. Но сейчас уже нет времени гоняться за Леонорой в попытках выяснить, что же знает она о том мутном случае. Да и вряд ли ей нужно знать о Мари. В конце концов, Ренельд обещал, что не станет распространяться об этом.

– Лабьет! – позвал Ренельд пса. – Пора выходить!

Едва не сшибив слугу с ног, пёс промчался мимо него и нетерпеливо завертелся рядом. Спустившись во двор, они сели в карету и спешно направились в сторону столицы. Там, в королевской резиденции, наверняка уже должен был поджидать месье Лимиер – главный городской следователь.

Если он попросил о встрече Ренельда, значит, дело нешуточное и не совсем обычное. По другим королевского дознавателя не беспокоят.

Жара сегодня обещала быть просто невообразимой. Карета быстро нагрелась, и только слабый поток ветерка, что врывался в оконца, ещё не позволял подохнуть прямо на месте. В конце концов Ренельд не выдержал – активировал встроенный в стену повозки охлаждающий артефакт. Он почти разряжен, но до города должно хватить. Лабьет лежал на сиденье напротив, вывалив чёрный с красными прожилками язык. Молчал и о чём-то думал, но его мысли до Ренельда не доносились.

Но скоро непростой путь завершился. Они въехали в кирпично-рыжий Жардин и покатили по мостовой – мимо шумных улиц с открытыми тавернами, небольшими рынками и гуляющими на площади студиозами Академии Санктур. Сейчас у них сессия, и после сложных испытаний милое дело пройтись по солнечным переулкам и зелёным скверам столицы. Каждый дом здесь был хорошо знаком. Но, к сожалению, вид их приносил не только приятные воспоминания.

Ренельд отвернулся, устав смотреть на залитый солнцем город.

“Опять?” – вяло спросил Лабьет.

– Что-то вроде того.

Карета свернула в темноватый переулок, над которым между крышами были натянуты полотнища: видно, жителям здешних квартир не нравился слишком яркий свет. Кучер прогнал повозку по узкому ходу. И тут из какого-то закоулка пахнуло едва начавшей рассеиваться магией.