– Постойте, – герцог не позволил мне забрать покрывало, – вы тут, вообще-то, не одна!

Конечно, не одна! Вокруг меня почти целая стая нахальных кобелей!

– Прикройтесь чем-нибудь другим.

– Я не буду смотреть.

– Я вам не верю!

Герцог усмехнулся, только подтвердив мои сомнения в том, что он и правда не станет смотреть, как я голая иду до треклятого, заваленного одеждой кресла. Я схватила подушку и, одновременно ещё раз рванув одеяло на себя, бросила её герцогу. Тот подставил руки и выпустил покрывало. Я мгновенно скатилась с постели, проворно наматывая на себя расшитый какими-то завитками лён.

Пёс герцога тут же кинулся ко мне и, схватившись зубами за край покрывала, куда-то меня потащил. Наверное, в свою пещеру – чтобы сожрать.

– Кто это вообще такой?! – взвизгнула я, чувствуя, как меня неумолимо распаковывают вновь.

– Лабьет, назад! – снова рявкнул герцог. – Да что с тобой?

Питомец недовольно фыркнул, но прекратил меня раздевать. И, только наконец почувствовав себя в полной безопасности, я с лёгким торжеством глянула на Ренельда, который теперь хмурился, прижимая подушку себе ниже пояса. В его зеленущих глазах сверкала острая, как изумрудная грань, угроза.

– И часто вы сбегаете от мужчин, оставляя их в чём мать родила?

– Вам повезло, вы первый. – Я закинула сорочку на плечо и подхватила тяжёлое платье вместе с корсетом под мышку.

Так, здесь есть ширма, за которой можно было бы одеться? Та обнаружилась в дальнем углу спальни, но, судя по всему, предназначалась она не для герцога.

– Для женщины, побывавшей замужем, вы удивительно стыдливы, – заметил он, наблюдая за мной.

– Вы для мужчины, столь уверенного в своей неотразимости, тоже.

Лабьет согласно чихнул и посеменил следом со мной – ну прямо Дениза на вчерашнем балу. Только с хвостом и клыками, как у дракона.

Ренельд коротко хохотнул и встал. А я, неловко одной рукой пытаясь расставить ширму, невольно вновь обратила на него взгляд. Устоять было сложно. Признаться, я нечасто видела рядом с собой мужчин, что вызывали бы желание их разглядывать. Но, на мою голову, его светлость оказался как раз из таких. Все эти мышцы в нужных местах, широкая спина, узкая по сравнению с ней талия и… проклятье!

На миг мне показалось, что сейчас он пожелает убедить меня в том, что и правда везде сложен идеально. Но герцог не стал. Всё так же прикрываясь подушкой – правда, только спереди, – он дошёл до стола, на котором, кроме нескольких книг и моей сумочки, каким-то неведомым образом очутились его брюки.

Гнев Первородных! Надеюсь, это не я их туда зашвырнула.

Ещё не хватало глазеть, как он будет одеваться! Потому я, отогнав Лабьета, торопливо скрылась за ширмой и принялась натягивать сорочку. Без служанки справиться с одеванием будет довольно сложно, но придётся попытаться. В Бездну корсет, доеду до дома без него! Однако когда дело дошло до шнуровки, что стягивала лиф на спине, стало понятно, что мои руки недостаточно гибкие для таких вывертов. Я пыхтела так и эдак, проклиная это утро, этот наряд и тех, кому вообще однажды пришло в голову делать женские платья сложными, как древние доспехи. Надеть самой невозможно, а упадёшь – и не встанешь без посторонней помощи.

– Я помогу, – неожиданно прозвучало за спиной.

– Вообще-то, нужно спрашивать, прежде чем входить! – Я подхватила сползающий с груди лиф и со всем негодованием обернулась к герцогу, который стоял позади уже полностью одетый.

Словно ничего не произошло. И будь у него сейчас в руках чашечка кофе, я бы не удивилась. Хотя, наверное, просто выплеснула бы её ему в лицо.