- Много, - грустно киваю.

Берет со стола салфетку, а из кармана пиджака вытаскивает позолоченную ручку. Все протягивает мне.

- Напиши сумму и свой номер. Подумаю, что можно сделать.

Прозвучало немного загадочно, но чего я ожидала? Что вытащит пачку купюр из-под стола и вручит мне? Пишу на салфетке, что попросил, и возвращаю ему. Почему-то только в этот момент становится жутко неудобно. Будто именно теперь согласилась на что-то на условиях, торопливо начерканных на салфетке.

- Мне нужно идти, - жалко улыбаюсь ему. – Работа.

- Конечно, иди, Ника. Я позвоню.

Соскакиваю, скомкано прощаюсь и возвращаюсь к своим обязанностям. Менеджер смены недовольно пялится, и как только оказываюсь рядом, сбивчиво объясняю. Кажется, верит. Когда отваживаюсь снова посмотреть на столик Шамиля, он уже свободен и ждет следующего посетителя. В сердце медленно и осторожно вползает надежда. Вдруг, правда, поможет? Цена не важна. Хотя, если честно, при мысли об интимной встрече с Магомедовым мурашки ползут по спине. И вовсе не от страсти. У меня давным-давно не было мужчины. Да и вообще никого, кроме Артура. Не скоро отойду от нашего с ним расставания достаточно, чтобы впустить кого-то в свою жизнь и постель. Но Артёмке нужно это обследование! И я перетерплю. Сцепив зубы, улыбаясь, флиртуя и наигрывая бурное желание близости. Ничего со мной не случится!

На следующее утро снова в Москву. В очередную клинику. Из кабинета вышла, еле сдерживая рыдания, ведь врач буквально накричал на меня.

- О чем вы вообще думаете, мамочка?! Время уже упущено! Целых два месяца! Срочно! Нужно срочно что-то решать!

А когда заикнулась про деньги, он добил тем, что нужно думать о сыне, а не о такой ерунде, как деньги. Хорошо, что сегодня мама поехала с нами. Оставила на нее Тёмку, а сама заперлась в туалете, чтобы успокоиться. Было настолько плохо - пожалела, что Шамиль не оставил свой номер. Сейчас я в подходящем состоянии, чтобы позвонить самой и даже умолять. Но… Предложение еще не сделано. Неизвестно, позвонит ли вообще. Кое-как пришла в себя, надо посадить моих в автобус, а самой еще на занятия и работать.

Ожидаемо лекции прошли мимо, не оставив следа в тетрадях. В ресторане все валилось из рук. Постоянно оглядывала зал в надежде увидеть Шамиля. Готова хоть в подсобке, где и когда скажет, лишь бы спасти Артёма. Магомедова в итоге так и не дождалась, а вот от начальства нагоняй получила, и еще какой. Разбила несколько тарелок. Учитывая, что работаю второй день, я даже на штраф еще не заработала. Хочется забиться в угол, спрятать от всех и выть, но я кружу по залу, улыбаясь, будто все хорошо. Если мы останемся без моей зарплаты, лучше не будет.

Дома валюсь с ног почти с порога. К счастью, все уже спят. Отдышавшись немного, крадусь в нашу с Артёмом комнату. Родители выделили маленькую, а Славу забрали к себе в зал. Мама спит на моем месте, рука на кроватке. Значит, качала до последнего. Как же она устает… Как мы все устаем. От бесконечной круговерти - работа-малыш-быт. Не понимала два года назад, что может быть так тяжело. Но если бы и знала, ничего не стала бы менять. Люблю сынишку безумно – его темно-карие умные глазенки, радостную улыбку с редкими зубками и даже частые капризы. Тёма очень похож на папу. И с каждым днем сходство становится отчетливей. Даже имя я выбрала похожее по звучанию. Не знаю почему - так вышло. Неосознанно. После родов не сильно анализировала свои порывы, а документы делать надо было. С прочерком в графе «отец» и с моим отчеством.