Сергей встретился с Леной уже на кладбище. 

Липкий хлопья мокрого дождя в купе с порывистым ветром били по лицу, и женщина то и дело прятала голову в плечи и огромный шарф. Глаза красные от слез она сегодня прятала от Сваровского, не смотрела прямо. 

– Что-то не так? – Сергей взял Лену под локоть и чуть приотстал от похоронной процессии следовавшей к назначенному месту.

– Я просто переживаю за маму и Мишу, – ответила уклончиво женщина, но Сергей уловил в голосе Лены что-то еще.

– И это все? – он прижал женщину к себе ближе, при этом мазнул взглядом по толпе, которая медленно продвигалась вперед, не следить ли кто за ними. 

– Нет, – мотнула головой женщина.

Тут же расстегнув несколько пуговиц на шубе, выудила из-под полы папку. Воровато оглянулась по сторонам. Протянула ее Сваровскому.

– Что это? – Сергей покрутил папку в руках, но женщина порывисто прижала ладонью документ к груди Сваровского.

– Спрячь, – горячо проговорила она.

Сваровский удивленно посмотрел на Лену, но видя как побелело и без того бледное лицо женщины, спрятал папку.

– В чем дело, Лена? – еще раз спросил Сваровский, после того, как папка была скрыта от посторонних глаз.

– Я сама не знаю? – зашептала Лена, озираясь по сторонам. – Но думаю, Антон специально оставил ее на видном месте, зная что я замечу ее. Ты все поймешь, когда заглянешь внутрь, – на одном выдохе произнесла она.

– Это имеет какое-то отношение к смерти Антона? – вопросительно выгнул бровь Сваровский.

– Нет, – покачала головой Лена, – но думаю, тебе будет любопытно взглянуть на то, как вела дела Маша, – на лице женщины появилось выражение презрения. 

– Не думаю что она меня удивит, Лен, – сухо ответил Сергей, покачал головой, вспоминая проделки Марии Ланской.

– Уж поверь мне, удивишься. Только эти сведения не для масс, Сергей. Я отдаю тебе эти документы, лишь только по-тому, что предчувствие мне подсказывает Антон сам бы хотел, чтобы они оказались в твоих руках. Что-то во всей этой истории не чисто. Не верю я что Антошка, вот так легко мог наплевать на сына, на мать, на меня и … убить себя.

– Кто посмел рассказать? – глаза мужчины налились гневом. 

Он приказал не открывать рот никому. И то что произошло в кабинете,стереть из памяти. Забыть. 

– Ты надеялся это скрыть от нас? – на дне глаз женщины застыло чувство благодарности.

Сергей кивнул. Слова здесь были лишние.

Да. Лена права. Он надеялся, что правда в ближайшее время не всплывет. Он не хотел, чтобы родные думали об Антоне, как о самоубийце. Ведь чутье Сваровского ему точно подсказывало о том, что это не является правдой.

– Спасибо тебе Сергей, – женщина взяла Сваровского под руку и чуть оперлась на нее, – мы тебе безмерно благодарны за помощь, которую ты нам оказал. 

– Это самое меньшее, что я могу для вас сделать. Мы с Антоном было близки, но ты и так знаешь. Вот только в последнее время он отдалился. Стал замкнутым.

– Ты прав, Сергей. Я тоже заметила, – подтвердила его замечание сестра Антона, – когда он находился дома, то постоянно отчего-то просиживал в кабинете и дверь… знаешь, она всегда была закрыта. И от того мог бы ты представить себе мое удивление, когда я вчера после того, как Маргарита ушла… – женщина замолчала и Сергею пришлось глянуть на нее, подталкивая тем самым на продолжение, – … это она мне про Антона рассказала, – тихо добавила она. 

“Чертова баба!” – выругался про себя Сергей. Она видимо специально провоцирует его на эмоции. 

– Я так и думал, – сквозь зубы проскрежетал мужчина.

– Ты ее не ругай. Она хорошая женщина. Добрая. – Лена мягко накрыла своею ладонью ладонь Сергея, чуть сжала. – Я о другом хотела сказать. И вот захожу я в кабинет Антона. Поплакать так захотелось. В голос прям. В спальне не стала. Побоялась мама услышит, – она сглотнула подступивший ком к горлу. Сергей услышал, как голос осип, сделался глуше, – и каково же было мое удивление, когда на столе Антона обнаружила несколько стопок документов уложенных ровно, будто по линеечке. В одной стопке я нашла завещание. Во второй – это, – она кивнула на папку, которая была за запазухой у Сергея. Я всю ночь не спала. Не знала как поступить. Но надеюсь я сделал правильно. Ты дашь ума тому, что там написано.