Отец. Мать-Магия, за что?!

– Спокойнее, вы же видите, что девушка не в себе, – осадил отца тот, кто удерживал меня в своих руках. Удерживал так, словно я была драгоценной. Словно я могла разбиться.

"А я могу разбиться". От страха, обиды и злости было тяжело дышать.

– Я в себе, – хрипло выдохнула я и протянула к отцу руку.

«Ну же, – молила я его про себя, – увидь шрам. Увидь же его!»

– Поднимите ее, – коротко приказал алвориг Даллеро-Нортон. – И посадите в кресло. Я найду, чем прикрыть это бесстыдство.

Только после этих слов я бросила взгляд вниз, на свои ноги. Рубашка задралась до самого бедра, но это меня не особенно обеспокоило. Голые ноги – это меньшая из моих проблем.

– Что теперь со мной будет? – тихо выдавила я. – Что теперь будет?

Отец промолчал. Я перевела взгляд на того, кто продолжал удерживать меня, и замерла. Дан.

«Не просто Дан, – поправила я себя, – а Данриэль А-Гару Алсой. Повелитель Льда, Великий Лорд Северных Земель, Хранитель Теней Сагерта. Какая жалость, что я в принципе не способна потерять сознание».

Неведомая сила вздернула меня вверх, и через пару мгновений я уже сидела в кресле. Этой самой «неведомой силой» оказался Хранитель Теней, который тут же ушел в спальню и вернулся с тонким покрывалом. Которым и укутал меня полностью.

Украдкой оглядевшись, я отметила, что гостиная выглядит сиротливо: ни книг, ни памятных вещиц. Ничего. Брат не успел обжиться в этих покоях, а Данриэль… Вероятно, он путешествовал налегке.

– Лиарет, – глухо произнес отец, – как?

Уже не пытаясь привлечь его внимание к своей руке, я неверным голосом произнесла:

– У меня были сотни и тысячи возможностей, отец. Сотни и тысячи.

– Риетта сказала, что ты продолжаешь навещать свою наставницу. Сестра так переживала за тебя. – Отец не смотрел на меня. – Ты испугалась, Лиарет. Испугалась и предала нас.

– Нет! – крикнула я, подаваясь вперед.

Покрывало соскользнуло и приоткрыло мою руку, на которой сиял золотой отпечаток. Алвориг Даллеро-Нортон скользнул взглядом по этому вещественному доказательству произошедшего и скривился:

– Возвращайся в свою комнату.

– Квэнти не может пройти по коридорам в таком виде, – жестко произнес Данриэль.

– Я попрошу вас, алвориг Алсой, не вмешиваться в дела моей семьи. Никто не знает о том, что здесь произошло. Так оно и останется, – отрезал отец. – Через несколько дней вы увезете Анриетту, затем исчезнет и Лиарет.

Наверное, я побледнела. Исчезну?!

– Отец, – позвала я его. – Отец, я не предавала тебя.

Алвориг Даллеро-Нортон тяжело вздохнул. Он как будто разом постарел на несколько десятков лет.

«Будь ты проклята, Риетта. Будь ты проклята», – мысленно прорычала я.

– Лиа, – хриплым, опустошенным голосом произнес алвориг Даллеро-Нортон. – Нам нельзя допускать чужих в библиотеку. Нельзя. И ты знала это. Что будет теперь…

Дверь, ведущая из общего коридора в гостиную, резко распахнулась.

– Полуночные разговоры лучше всего вести за вином и мясом, – снисходительно произнесла квэнни Даллеро.

Испуганная, я вскочила с кресла и замерла, не зная, куда спрятаться. Покрывало медленно спланировало на пол, открывая взгляду мачехи оборванный подол ночной рубашки и золотую метку на моей руке.

Стоявшая за спиной квэнни Даллеро горничная тоненько вскрикнула и опрометью бросилась вон.

– Амалия, – с отчаянием выдохнул отец.

– Если он ее обесчестил, – хищно прищурилась квэнни Даллеро, – пусть женится. Хотя такой подлости я от своей воспитанницы не ожидала. Сестра так любит тебя, Лиарет. Для Риетты это будет страшный удар.

– Амалия, сядь, – приказал алвориг Даллеро-Нортон.