Мою нервную речь Бишоп выслушал очень внимательно, потёр свой массивный подбородок с лёгкой небритостью. И снова посмотрел мне в глаза.

Сама вижу, что он перебирает разные варианты, как помочь, но продолжает молчать, отчего меня начинает трясти ещё больше.

— А герцог? Может быть, он заступиться за меня? — шепчу, и слеза скатывается по щеке.

— Герцог уже в дороге, даже если я телеграфирую ему, то это ничего не даст, против королевы он вряд ли выступит. Он приедет, когда приедет, и вами если и займётся, то после всех важных дел.

— Он так ненавидит Аннабель? — я проговариваюсь, называю себя в третьем лице, и Бишоп это тоже заметил.

Ответил в таком же стиле.

— Она его раздражает своей тупостью, а после нелепого брака с нищим дворянином, а мне кажется, что на самом деле Фредерик мещанин, это позор, вот так разбазаривать своё достояние и титул. Герцог с вами не разговаривал после свадьбы, да и вы его ненавидите, если мягко выражаться. Однако, кто-то из дворца пару дней назад послал за мной в Палау гонца, парнишка примчался на коне и предупредил, что вам уже второй раз грозит расправа, я долго ехал в карете до столицы, а потом понял, что могу не успеть, и ранним утром пересел на коня, как чувствовал, что надо спешить. Кто-то о вас в столице переживает, но кто, я не знаю.

Бишоп прошёл к буфету и налил себе какой-то крепкий напиток.

— Ой, мне тоже плесните глоток, надо сосуды расширить, чтобы думалось лучше, может, Фредди послал за вами? Он мне показался заинтересованным, — сама не заметила, как в очередной раз сдала себя с поличным. Ричард ухмыльнулся, и протянул мне бокал, на дне буквально глоток, по запаху напоминает коньяк. Залпом выпиваю и стресс «проглатывает» спиртное, теплом по телу пробежала волна, сейчас бы кофе. Вздрагиваю, жаром к щекам прихлынула кровь, чувствую, что зажигаю в Бишопе нездоровый интерес. Но я уже не хочу топить себя ещё больше, поэтому молча ставлю бокал, не намекая, что он маловато налил.

— Не знал, что вы умеете пить! — он забавно, как Волк поднял брови и смотрит с большим удивлением, как я выпила и не поморщилась.

— А что тут уметь, открыл рот, глотнул и все. Так что же мне делать? Королева не оставит меня в покое, герцог не заступится, ему выгодно упрятать меня в психушку, потому что представляю, сколько он стыда натерпелся от такой воспитанницы. Фредерику доверия мало, да он пустое место, как маленький Фиц в моей постели, так и он у королевы спит. Ох! Что же делать!

Тру пальчиками виски, коньяк согрел, но идей не подкинул. Да и какие тут идеи, я ничего не знаю об этом мире, о моей семье, законах, правилах…

— Вы и правда очень поумнели, я несколько минут рядом с вами и понимаю, что вы действительно не Аннабель, но очень на неё похожи. Вас кто-то нанял? Её убили?

— Бог с вами! Может, у Аннабель были приметы? Шрам или родинка, что-то что нельзя подделать? — пытаюсь поймать последнюю спасительную соломинку. Если Бишоп обвинит меня в преступлении, то и психушка раем покажется.

— Я знаю, что у Аннабель с детства была приметная родинка, но на попке, вы же…

Он не успел ничего сказать, как коньяк, сделав круг по моему телу, снова ударил в голову. Я резко повернулась спиной к несчастному управляющему. Задрала юбку и приспустила кружевные панталончики.

— Ну что? Есть мушка? Умоляю, не молчите! — до меня и не доходит, что у Бишопа дыхание сбилось от моей выходки.

— Е-е-е-есть! Прикройтесь, ради бога, я же мужчина! Господи! Как теперь успокоить свою плотскую страсть! — задыхаясь простонал несчастный Ричард.