- Покажи моей сестре свою магию! – велел он.

Жрец, с повязанной шкурой леопарда на спине, низко поклонился, а затем, покрутив свой посох, начал молиться и возносить хвалу богам.

Я уже хотела было зевнуть, убаюканная его мелодичными песнопениями, как жрец выпрямился, сурово сдвинул брови и ударил посохом прямо об дощатую палубу.

- О великий Атон! Даруй мне дары свои, дабы открыть ослепшие глаза достопочтеннейшей Хетепхерес!

Я была удивлена, ошарашена, сбита с толку! В том месте, где коснулся посох жреца палубы, образовывались небольшие завихрения воздуха, колечки дыма… А сам жрец парил над нашим маленьким кораблем прямо в воздухе, окутанный золотым и синим сиянием, да таким сильным, что слепило глаза!

- Не может быть! – прошептала я, щурясь от яркого света.

- Надеюсь, теперь Хетепхерес понимает, что мир, откуда она ушла, был жалок и немощен? Теперь Хетепхерес знает, какую благодать обрела?

Слова Фараона вернули меня с небес на землю. Зарвавшаяся мумия! Труп!

Я хмыкнула и демонстративно отвернулась, делая вид, что рассматриваю высившийся за дамбой Менеса город. Неужели это и есть Мемфис?

Фараон лишь расхохотался. Я выдохнула с облегчением, подозревая, что с моей манерой поведения жить мне оставалось в Древнем Египте очень и очень недолго.

- О Великий Фараон Джедефра! – отвлек меня уже спустившийся на землю жрец. Я удивленно смотрела на его согнутое в поклоне худое тело и полное ужаса лицо.

Мумии, казалось, это тоже не понравилось. Он нахмурился и слегка склонил голову.

- Что сказали боги?

- Ваша… Ваша сестра! Боги… Великий Атон… Ра… Амон…Все они боги солнца! Великие и ужасные! Они явились мне, когда я воспарял над кораблем! Когда я видел Мемфис, если бы я был, подобно Гору, птицей, соколом! Я видел Вас, видел, какой ужасный прием приготовил нам Кауаб! Но и это еще не все… В обмен на власть, на жизнь он потребует у Вас Вашу сестру! Хетепхерес! И о ужас! Он получит ее! – кривой суховатый палец жреца с остро отточенным ногтем обвинительно указал на меня.

Джедефра же только пожал плечами.

- Что с того? Если такова воля богов, то пусть Кауаб женится на ней и проваливает с трона. Я убью его потом.

- Нет! Нет! Нет! – замахал руками жрец. – Вы не понимаете! Хетепхерес – благословение Атона! Хетепхерес - избранная душа! Избранная и подарок! Только Ваша! Ваша душа переплелась с ней. Вы проживете столько же, сколько и она. Вы с каждым днем будете все лучше чувствовать ее, больше желать ее. Пока, наконец, не сможете дышать без нее, пить без нее. Благословение Атона может стать и проклятием, если откажетесь. Если отдадите ее Кауабу!

   Потемневший взгляд фараона не сулил ничего хорошего. И этим взглядом он сверлил меня, словно пытался прожечь в моей груди дыру. И почему-то мне это очень не нравилось. Как и то, что сказал жрец.

8. Глава седьмая

   Олеся очнулась от чьего-то прохладного прикосновения к щеке. Поморщилась. Нехотя разлепила глаза и едва не лишилась дара речи. Она была не дома! Не в гостинице! Не в больнице! И даже не в пресловутой мастабе номер семнадцать. Та комната, то помещение, где девушка находилась, было не иначе как древним дворцом! И люди… Женщина и мужчина, что склонились надо ней… Они были или актеры, или настоящие египтяне. По крайней мере, выглядели очень убедительно.

- Хвала Осирису, ты очнулась, дочь! – возвестила женщина в ужасно откровенном египетском платье и в парике. Она была довольно красивой, хотя было видно, что она умело скрывает свой возраст за косметикой.

Леська в ужасе замотала головой, пытаясь спешно понять, не свихнулась ли она часом.