Кристина же поглядывает на меня со смесью неприязни и недоумения.

О! Какая прелесть!

Вы посмотрите!

Привлекая к себе внимание, она накрывает руку Крамера, и тот тут же поворачивается к ней всем корпусом.

Кобелина!

И эта скотина еще ждет от меня супружеской верности? Больно жирно! Из принципа заведу любовника.

– Извините, я сейчас все улажу, – елейно говорит она ему, переводя на меня взгляд.

Белозубая сияющая улыбка, которой она одаривает Крамера, увядает.

– Линда, здравствуй. Мне сообщали о новых клиентах. Сейчас у меня встреча с господином Крамером…

Господином? Очешуеть!

Усаживаюсь в соседнее от Крамера кресло и закидываю ногу на ногу.

– Все верно, Кристина. Вас пригласили оформлять мероприятие для меня и Тимура. Дорогой, – сладенько спрашиваю я. – Неужели ты не предупредил, что невеста тоже придет?

Разводя руками, Крамер молча откидывается в кресле. Мол, так получилось, дорогая!

– Невеста? – Кристину прямо перекосило. Она никогда не умела держать лицо. – Но мне сказали, что невеста из семьи Раевских…

– Как видишь, здесь господин Крамер и я.

– Ты – Раевская? – она смотрит на меня недоверчиво.

– Я – Ренсберга, – отрезаю я. – У меня прежняя фамилия.

В глазах Кристины мелькает догадка, а взгляд меняется на презрительный.

Вот только не надо, Кристиночка! Века уже не те, чтобы попрекать человека внебрачным происхождением. Лучше вспомни свое неразборчивое поведение!

– Хорошо, – она демонстративно пожимает плечами и ядовито продолжает. – Я так понимаю, брак вынужденный. Можем, обыграть положение невесты…

Ах ты сука!

Мне, значит, замуж только по залету светит?

Судя по тому, что на безымянном пальце Кристины кольца нет, она у нас не замужем. Зная ее, она бы гайку носила и тыкала ей всем в нос.

А она совсем не изменилась, это видно невооруженным взглядом.

До сих пор работает под меня.

Такой же стиль, такая же прическа. Черт!

Не хочу вспоминать!

– И что ты предлагаешь? Капусту везде разложить? Напечь свадебных колобков? Тимур, можно тебя на минутку? – я сейчас сорвусь.

Даже не глядя, идет ли он за мной, выхожу в коридор.

Но Тимуру же надо убедиться, что меня проняло! Естественно, он не отстает.

– Поменяй дизайнера! Хочешь, компанию оставь прежнюю, но я уверена, у них работает не одна Кристина.

– Зачем? – издевательски спрашивает он

– Потому что я так хочу, а у меня есть право голоса!

– Почему я должен менять хорошего дизайнера? – продолжает играть в непонимание Крамер.

Потому что я не хочу, чтобы Кристина имела хоть какое-то отношение к моей жизни, даже если это пропитанный фальшью, вынужденный брак по расчету с бесчувственной скотиной!

– Не хочу, – равнодушно пожимает он плечами. И этот жест – последняя капля. Я теряю самообладание.

У меня на глаза наворачиваются слезы.

Выражение лица Тимура меняется, он пытается положить мне руку на плечо, но чаша терпения переполнена.

Обычно сдержанная я от обиды и бессилия начинаю лупить Крамера сумочкой. Толку, правда, не много: сумочка маленькая и мягкая, а Крамер – большой и твердый.

Тьфу!

Чтобы позволить мне выпустить пар, Крамер терпит несколько ударов, а затем спеленывает меня своими руками и прижимает к груди.

Дверь позади нас открывается:

– Господин Крамер? О…

Мы выглядим как пара голубков. По нам непонятно, что мы готовы друг другу вырвать горло. Видя картину нежности, Кристина захлопывает дверь со всей силы.

– Я откажусь от дизайнера, только если ты все возьмешь в свои руки.

Я вырываюсь из его тисков, и, не веря своим ушам, смотрю на него:

– Ты же знаешь, я не хочу этим заниматься!

– Или ты, или она, – твердо говорит он.