Ее спутница была полной противоположностью: круглолицая, пухленькая, с двумя пушистыми светлыми косами, перекинутыми через плечи на грудь, подчеркнутую вырезом ярко-голубого платья. Кружевные оборки окаймляли и ее рукава, и вырез, и подол, и даже на концах туфелек, быстро семенящих по настилу, красовались кружевные цветы. Чтобы поспевать за первой дамой, женщине приходилось едва не бежать. Щеки ее раскраснелись, на лбу выступили бисеринки пота, но она не сдавалась.

Следом за ними шел мрачный мужчина с коротко стриженой черной бородой и узкой косицей, разделяющей бритую голову пополам. Левая рука его, слишком короткая и туго затянутая тканью, была примотана к груди. Выглядел мужчина бледным и угрюмым, а вот женщина, гордо вышагивающая рядом с ним, могла похвастаться цветущим видом: румяная, с толстой пшеничной косой, перекинутой через плечо, с высокой полной грудью, покачивающейся при каждом шаге над тугим беременным животом. Платье ее было густо расшито серебром, и серые глаза блестели как монеты.

У конца помоста топтались люди, с любопытством разглядывающие и меня, и священника, и наш скудный обоз.

— Ваш отец, достопочтенный капитан Алистер, не прибыл? — спросила пухленькая женщина, не дойдя до нас.

Ноздри высокой едва заметно дернулись, будто толстушка нарушила какое-то правило.

— Заботы и здоровье не позволили покинуть ему крепость перед сезоном приливов, —лебезящим тоном произнес священник, согнувшись в низком поклоне. — Он обязал меня, своего покорного слугу мэйна Кастора, доставить любимую дочь и проследить за проведением брачной церемонии. Он также передал письмо.

Бумажный конверт перешел в руки высокой дамы и спрятался в складках синего платья.

— Не беспокойтесь, — сухо сказала она. — Союз наших детей будет заключен по всем правилам, как залог мира между нашими экипажами.

Священник благостно улыбнулся, но после кинжала и напутствия Эве его рожа, гладкая и блестящая, как омытая волнами галька, казалась мне мерзкой и лживой.

— Церемония будет проведена по старому обряду, — добавила высокая дама, одернув юбку синего платья, на которую то ли случайно, то ли намеренно, наступила толстушка.

— Но… — священник встрепенулся, нахмурился, бросив на меня быстрый взгляд. — Тем лучше, — кивнул он. — Пусть будет крепким их союз.

Вторая женщина тем временем подкатилась ко мне, семеня ножками, и взяла за руку.

— Я так рада, дитя мое, — всхлипнула она. — Всегда мечтала о дочке.

Она потащила меня по деревянному помосту, невзначай отпихнув бедром высокую даму в синем.

— Тебя зовут Эврика? Чудесное, древнее имя, — щебетала она. — Зови меня Энни. Гляди-ка, наши имена начинаются на одну букву. Это добрый знак, как считаешь?

— Энтропия! — голос высокой дамы прогремел позади раскатом грома. — Ты нарушаешь церемонию приветствия!

— Все, все, встретили и пошли, — не смутилась Энни. — Чего комаров кормить. До свадьбы всего ничего. Это Эврика, младшая дочь капитана Алистера. Ты ждала кого-то другого, Финечка?

— Попрошу тебя не сокращать мое имя, — шаги дамы, чеканные, как у солдата, гремели по помосту следом за нами. — Инфинита! Не так сложно запомнить.

— Да-да, — согласилась Энни. — Так вот, о чем это я… Это Лора, — кивнула она в сторону беременной красавицы, — и ее муж Ампер. Ну, с ним-то ты знакома. Ведь поначалу тебя хотели за него выдать.

— Он ведь женат, — нахмурилась я, приноравливаясь к быстрой походке женщины.

— Так он потом женился, когда твой отец, капитан Алистер, заявил, что не отдаст свою дочь за калеку. Жениться — дело не хитрое. Ну да скоро сама все поймешь.